Mogworld — 2.2

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Вот что я очень хотела бы знать, — сказала Мерил мне немного позже. — Я хотела бы знать, где они умудрились так быстро найти здоровенную клетку на колёсах.
Я упорно дёргал за прутья клетки, пытаясь найти хотя бы один, непрочно сидящий в своём гнезде.
— Не могу сказать, что это сейчас волнует меня больше всего.
— Борись, пока можешь, бестия, — самодовольно заявил священник. — Скоро тебя настигнет божественное возмездие!
С разочарованным видом я боднул головой ближайший ко мне прут.
— Заметь, ты вообще-то тоже в этой клетке.
— Меня посадили сюда, дабы вам не удалось сбежать, — отмахнулся он. — Приспешники зла скользкие словно протухшее масло от кошмарных коров.
Подходящего ответа не придумывалось, так что я предпочёл вернуться к поискам в клетке слабого места. Без шансов. Где бы священник Барри ни взял своё оборудование, сделано оно было по высшему разряду.
Последний час или около того, он провёл вместе с небольшой группой приключенцев, которые по-прежнему ошивались поблизости. Может быть, они и жаждали мести, но большинство из них не станет даже умываться утром, если вы не назовёте это «квестом» и не заплатите звонкой монетой. В конце концов, он всё же вернулся назад и уставился на нас через прутья клетки.
— Я выслушал пару историй о том, что творилось в этой вашей роковой крепости. — Его лицо складывалось в гримасу праведной ярости по мере того, как он продолжал говорить. — Осквернение. Игры в Бога с жизнью и смертью. Пытки. Убийства. Вырванные позвоночники. Крысы. Это всё так... нечисто.
Последнее слово он выплюнул, как кусок червивого яблока.
— Вот она, истина БОЖЬЯ, — поделился священник, пялясь на меня.
— Но все это я ещё мог бы простить, — продолжил Барри. — Такой уж образ жизни себе выбрали приключенцы. Они сами вторглись в вашу собственность, и вы имели право на ответные меры, хотя и не такие отвратные.
Он тщательно выбирал слова, стараясь не выплеснуть свой гнев.
— Но вот невинные жители деревень — они должны быть отомщены. Бесконечные набеги. Убийства. Поджоги. Изнасилования...
— Мы никого не насиловали, — прервал я. — Мы уже мертвы. Да и вообще этим не увлекаемся.
— Хотя была одна овца... — заметила Мерил.
Меня передёрнуло.
— Мы так и не выяснили, что именно случилось с той овцой. Но её никто не насиловал.
— Ну, что бы это ни было, добровольным оно точно не являлось...
— Заткнитесь! — провизжал Барри. — Вы трое — это всё, что осталось от безжалостного режима, который терроризировал всех честных плодозёмских прихожан, так что вам и отвечать. Мы прикатим вас на главную площадь Эпплвита. Затем мы запалим под вами костёр, и все горожане увидят, как их мучители ответят за свои преступления. А затем наш округ сможет начать своё неспешное возрождение под любящим взглядом Бога.
— Аминь, брат, — кивнул священник.
— Хватит уже соглашаться со мной! — завопил Барри, сжимая побелевшими пальцами прутья клетки.
— И что это докажет? — спросил я. — Это не убьёт нас, и больно нам не будет. Мы просто обзаведёмся новыми телами в церкви.
— Ниправда, — раздался голос северного варвара. Он появился рядом с Барри, ведя на поводу бурую лошадь, которая по виду состояла из шаров для боулинга, на которые натянули старую шкуру. — Скольскей Дшон скасал мьне, што с ваме усё падругому. Ви всигда вазвращайитесь в адном и том жи тели.
— Вот оно как, — недружелюбно сказал Барри. — Вот что происходит, когда поворачиваешься спиной к природе? Боже Всемогущий лишает тебя второго шанса? Что ж, посмотрим, сколько ферм вы сможете ограбить в качестве кучек пепла.
Через пару мгновений лошади были запряжены и двинулись вперёд мягкой рысью. Наша клетка начала своё шаткое путешествие по сельской местности, со всех сторон окружённая плотной массой наёмничьих тел, что заполняли воздух вонью мяса и стероидов. Возглавлял шествие Барри, самодовольство прямо-таки сочилось из его ушей. Я прислонился к передней части клетки и мрачно разглядывал покачивающийся лошадиный зад.
— Я знаю, о чём ты думаешь, — монотонно произнесла Мерил.
— Конечно.
— И нет, даже если мы превратимся в кучки пепла, то не умрём окончательно. Помнишь Пола?
Я напряг память: это был ещё один мертвец из орды Замогильня, низкорослый парень со свисающим глазным яблоком и выставленным напоказ мозгом.
— Он упал в кислотный фонтан. Его останки собрали в ночной горшок, но он всё ещё сохранял разум. Общался, пуская пузыри морзянкой.
— Не слишком-то обнадёживающий рассказ, Мерил.
— Да, полагаю не слишком. Но не волнуйся, у нас ещё куча времени, чтобы придумать способ выкрутиться. Мерил найдёт выход!
— Не страшитесь своей праведной участи в пламени праведности, — изрёк священник, стоявший в противоположном углу клетки со сложенными руками. Правда, голос у него был менее громкий и раздражающий, нежели обычно. Может, реальность наконец стала просачиваться в его сознание. Я даже потихоньку начинал разбираться в его речах.
С хлюпающим звуком что-то лопнуло позади тележки. Остатки полусгнившего персика подкатились прямо к моим ногам. За нашей клеткой бежали трое подлых фермерских ребятишек — они хохотали, и сжимали в руках охапки подпортившихся продуктов. Приятно было видеть, что некоторые традиции по-прежнему живы.
Один из гранатов отскочил от тележки и взорвался перед лицом шагавшей слева приключенки, одной из соратниц Скользкого Джона. Она слегка вздрогнула, но продолжала выдерживать тот же идеальный темп ходьбы, всё так же покачивать при ходьбе бёдрами, а сочные семена граната сползали по её прекрасному вздёрнутому носику. Эксперимента ради, я высунулся из клетки и помахал рукой перед её глазами. Даже не моргнула.
— Если бы Скользкий Джон был на твоём месте, Скользкий Джон не беспокоился бы на этот счёт, — произнёс Скользкий Джон, идущий с другой стороны клетки. — У неё Синдром.
— А по-моему, выглядит здоровой, — отвечал я, пялясь на её чайного оттенка бёдра, покачивающиеся подобно идеально синхронизированным метрономам.
— В том-то и штука. Синдромом болеют только красивые люди. Раньше Дрильда была одной из лучших приключенок, никто не мог с ней сравниться. Ей приходилось участвовать в квестах, чтобы оплатить свою учёбу в колледже. Тогда-то Синдром и поразил её. Взялся буквально из ниоткуда, как всегда и бывает. Они ходят так, будто им воткнули в задницу метлу, начинают нести всякую околесицу и теряют интерес ко всему, кроме квестов и попыток добыть как можно лучшие доспехи. Иногда они вообще по несколько дней не двигаются с места. Не реагируют, как бы ты ни ласкал, как бы ни обнюхивал их вызывающе одетые тела. — Повисло молчание. — Ну, по крайней мере, так рассказывали Скользкому Джону.
— Так это болезнь? — поинтересовалась Мерил. — Я частенько ассистировала Замогильню в алхимической лаборатории; это, скажем так, моё хобби.
— Без понятия. Магическое Сопротивление пыталось исследовать их. Возможно, они просто подавлены из-за Застоя. Но тогда покажите Скользкому Джону того, кто сейчас не подавлен. Тем более, Синдром бывает только у приключенцев, к тому же у самых красивых и наиболее опытных. А затем всё переходит к последней стадии.
На его лице появилось выражение, которое, по его мнению, должно было выражать загадочную улыбку. Я тяжело вздохнул. Он явно не собирался заканчивать фразу, пока я не спрошу и не заставлю его ощутить свою значимость.
— И какова последняя стадия?
— В конце концов, они всё дольше и дольше пребывают в своём трансе. В один прекрасный день они вновь погружаются в него и больше никогда не возвращаются. Глаза открыты. Грудь вздымается в такт дыханию. Но двигаться они не могут. Всё, что они могут — это стоять. И... позировать.
— Позировать, — повторил я.
— Безумная штуковина. В городах даже создали специальные сады, где они смогут стоять целыми днями. Кстати сказать, отличное местечко для свиданий. Знаешь, а Скользкому Джону нравится вот так вот поболтать. Разве не приятно просто потрепаться и узнать друг друга поближе, безо всех этих пыток и убийств? Жаль, что нам придётся сжечь вас до смерти. Или сжечь вас до жизни. Ну, в общем, до чего-то там сжечь.
Я тут же ухватился за появившуюся возможность.
— Вам не придётся ни до чего нас сжигать, если ты просто отпустишь нас.
Он прищурился и поджал губы, как если бы я предложил ему купить подозрительно хорошо выглядящую лошадь, пока он поедает лайм: — Скользкому Джону хотелось бы завершить этот квест. Скользкий Джон уже занёс его в журнал и всё такое.
Он достал маленькую чёрную книжку, на обложке которой значилось «Журнал заданий» (надпись была изрядно заляпана пятнами корректирующей жидкости), и открыл её на предпоследней, на удивление аккуратной записи. Сопроводить священника с телегой в Эпплвит, сжечь содержимое телеги, значилось там. Последняя запись, на следующей странице, гласила: «Найти в Эпплвите продавца чёрных брюк».
— Считай это небольшим дополнением к заданию.
— Скользкий Джон с трудом тебя понимает, когда ты так сильно стискиваешь зубы. Так что ты хочешь от Скользкого Джона?
— Сопроводи нас до Лоледы, — поддался я нахлынувшему вдохновению. — Ты всё время твердишь про это Магическое Сопротивление. Им же интересно, как Замогильню удалось оживить нас, так? Думаю, они отвалят кучу денег, чтобы заполучить нас в свои лапы.
— Может, ты и прав, мертвец. Но вот какое дело: Лоледе-град, где расположен штаб Магического Сопротивления, в трёх сотнях миль отсюда, за морем. В то время как Эпплвит... Хм, где там эта деревня?
— Мы приехали, — донёсся откуда-то спереди голос Барри.
— Как видишь, изначальный квест Скользкого Джона заметно проще.
Среди всех деревень округа Плодозём, Эпплвит более всего походил на столицу — хотя бы тем, что в нём была деревенская площадь и больше, чем одна таверна. К тому же, он был расположен ближе всего к крепости Замогильня, а посему являлся наиболее частой мишенью для грабежей (когда у нас не было времени или желания далеко идти). Меня всегда впечатляло, как быстро им удаётся восстанавливать здания после наших нападений — они успевали закончить всё точно к очередному вторжению.
В деревне шёл вполне обычный торговый день. Мужики толпились по всей площади, умело маневрируя между кучами конского навоза. Женщины в серых шерстяных шалях небольшими группами стояли вокруг, сплетничали и не обращали никакого внимания на резвящихся розовощёких детишек, что сновали между их юбок. И поверх всего этого разносились крики стоящих за прилавками торговцев с большинства близлежащих ферм.
Гомон покупателей и крики торговцев, беспрерывно расхваливающих достоинства своих мотыг, мгновенно затихли, когда наш миниатюрный вагон с грохотом пронёсся через площадь. Мы тут же привлекли всеобщее внимание, ведь мы не копали корнеплоды и не были перемазаны навозом, а потому выделялись на общем фоне подобно больным пальцам на руке.
Приключенцы уже начали собирать солому из стоявшей поблизости кормушки весьма недовольной лошади и складывать её внутри и вокруг клетки.
— Ну что там, план ещё не готов? — прошипел я Мерил в ухо.
— Не бойся, я всё продумала. Когда огонь станет достаточно жарким и расплавит металл прутьев, мы согнём их и сбежим.
У меня опустились плечи.
— Ага, превосходный план.
— Серьёзно? А мне казалось, это паршивая идея.
— Я прошу вашего внимания, — начал Барри, приняв позу проповедника и неосознанно нащупывая свою священную книгу. Он мог этого и не говорить; его голос был единственным звуком, не считая далёкого карканья стервятников, которым открывался изумительно хороший обзор.
— Мы принесли вам добрые вести.
— Это не моё там сено? — спросил голос из толпы.
— Тёмная туча, что нависала над этой землёй теперь рассеялась навек, — продолжал Барри. — И эти прислужники сил зла, единственное что...
— Это Мерил? — спросила одна из женщин, с накинутой на плечи шалью, что стояла в передней части толпы.
— Здравствуйте, миссис Узелком, — кивнула в ответ Мерил.
— Ничего, если выпечку доставят сегодня вечером, милая? А то Колин слёг с простудой.
— Скажите, пусть не волнуется об этом, миссис Узелком.
— Очень мило с твоей стороны, Мерил.
Барри возмущённо кашлянул.
— Как я уже сказал, всё, что осталось от этого жуткого режима...
— Эй, Джим! — окликнул меня Энтони, местный кузнец. — Мы нашли, в чём была проблема с твоим черепным прессом, там в винтовой резьбе застрял кусок черепа. Ты придёшь забрать его?
— Эм... Я тут слегка застрял в клетке, Энтони.
— Ох, вот так дела, парень.
— Замогилень ушёл! — вопил Барри, стиснув кулаки. — Возрадуйтесь, люди добрые! Тёмный властелин боле не будет практиковать в нашем мире свою богохульную некромантию!
После этой его тирады всё ошеломлённо притихли, но тишину тут же прервал голос того малозначимого для повествования человека: — А куда он пошёл?
— Никуда он не пошёл. Он был уничтожен! Ангелами!
— Белыми ангелами? — переспросил Энтони. — Теми, которые стирают всякие штуковины?
— Это ужасно! — высказалась миссис Узелком. — Кто-нибудь уже сказал его матери?
— Она была безутешна, бедняжка, — ответила одна из спутниц миссис Узелком. — Она была так горда Замогильнем, когда он отгрохал свою роковую крепость и переехал, наконец, с чердака её дома. Она хвасталась всем и каждому.
— И кто же теперь будет приглядывать за его ордой? — поинтересовался ещё кто-то.
— Ой, мы последние из них, — ответила Мерил. — Всех остальных тоже удалили.
— Что? И Рамзи тоже? — сказала миссис Узелком. — Какая жалость.
— Ах вы бедные утятки. Если вам нужна будет крыша над головой, пока не найдёте себе нового властелина...
В этот момент я почувствовал, что атмосфера начала понемногу накаляться и взглянул на священника Барри. Такое выражение лица я видел лишь однажды, когда один из моих однокурсников сплёл водное заклинание с огненным шаром и его голову раздуло струями горячего пара. Барри плотно сжал свои побагровевшие губы, а его кулаки дрожали в унисон с раздувающимися ноздрями. В любую секунду он мог взорваться либо же, как ракета, унестись в небо на столбе пламени.
— Да что с вами такое, люди? — выпалил он, заставив толпу умолкнуть. — Эти твари разрушили ваши дома! Разграбили ваш урожай! Делали... что-то с вашими овцами! Теперь они повержены и крестьяне полностью свободны!
— Кого это ты назвал крестьянами? — поинтересовалась миссис Узелком.
— Да, верно, мы — почти что средний класс! — прокричал кто-то сзади. — Как минимум!
— Если тебе нужны крестьяне, вези свою телегу в другое место — в Заикотье, например.
— Я из Заикотья! — Барри чуть ли не брызгал слюной, но сразу же осознал, что сказал что-то не то. Толпа дружно охнула.
— Ох, как же это типично, — заявил один из фермеров. — Какой-то крестьянин притаскивается из своей глуши и, понятия ни о чём не имея, пытается учить нас жить.
— Орда Замогильня грабила нас как по часам — каждую субботу после ланча, — продолжала миссис Узелком. — Мы же просто выходили из своих домов, бегали туда-сюда да кричали погромче. Это полезно для здоровья.
— В воскресенье же мы все собирались вместе и отстраивали свои дома, а потом устраивали прекрасный пикник на лугу, — на глазах Энтони блестели слёзы. — Благодаря им, всем нашим строителям не приходилось сидеть без работы.
— Мой дом сжигали и отстраивали заново каждую неделю с тех пор, как тут обосновался Замогилень, — помахивая своей шишковатой тростью, сказал Джайлс, старейшина деревни. — Это просто великолепно! Мне ни разу не приходилось делать в этом клятом доме уборку!
— Но всё же есть одна плохая вещь в соседстве с Замогильневой крепостью, — сказала миссис Узелком, и по её тону можно было догадаться, что у неё заканчивается терпение. — Все эти приключенцы, что приходят сюда.
По толпе пронеслось одобрительное ворчание. Один или два приключенца поумнее начали поглаживать рукояти своих мечей.
— Ага, клятые приключенцы, снуют тут, как будто им принадлежит это место, — пробормотал Джайлс.
— Стучат в твои двери в любое время дня и ночи, чтобы порыться в твоих ящиках с зельями или мелочью, — поддержал один из друзей миссис Узелком.
— Скупают лучшие доспехи, — нахмурился Энтони. — Нам нечего было надеть на нашу последнюю модную вечеринку.
— И не забудь о мантиях, — добавил Крис, местный портной. — Чёртовы маги скупают всю ткань подчистую, и зимой все замерзают до полусмерти. И они ещё ждут, что я буду вшивать в ткань всякие магические субстанции. От которых я потом чихаю.
— И вечно они ошиваются в моей таверне, выпивают все мои запасы, ломают мебель и швыряют топоры в яблоки на чужих головах. Как будто это должно кого-то впечатлить, — добавил владелец таверны Грэм. — Я пытаюсь превратить свое заведение в приличный семейный ресторан, а тут заявляются эти недоумки, требуя эля и шлюх.
Было заметно, что Барри отчаялся перетянуть население на свою сторону.
— Зажигай чертов огонь, — прорычал он. Один из мечников держал в руке самодельный факел — такие факелы имеют свойство сопутствовать любой разъярённой толпе — который он послушно швырнул в солому. Мерил, священник и я забились в угол клетки, пытаясь втиснуться на один и тот же клочок пространства. Толпа издала вопль негодования.
— А теперь они обижают Джима и Мерил! — закричала миссис Узелком.
— Они пытали и убивали нас! Неоднократно! — завопил в ответ гном, соратник Скользкого Джона.
— Да? И что же, ещё пара убийств всё исправят? — миссис Узелком выпрямилась во весь рост и упёрла руки в бока. — А ну потушите этот глупый огонь, — добавила она, и несколько человек из толпы двинулись вперёд.
Один из озадаченных приключенцев сделал то, чего, по здравому раздумью, делать совсем не следовало бы. Он обнажил меч.
Последующие события в дальнейшем станут известны, как битва при Эпплвите. Конечно, приключенцы обладали гораздо большим опытом сражений, но местных жителей было на порядок больше, и они готовы были продемонстрировать, как многолетняя пахота сказывается на мускулатуре.
Было очень познавательно наблюдать за дракой, ведущейся людьми, которые знают, что смерти больше нет. Барри-священник пал первым, его насадили на вилы. Это он, возможно, и пережил бы, но затем по его телу протопали сотни ног, превратив Барри в кровавую массу около двух сантиметров толщиной и трёх метров площадью.
Тем временем, я в самом быстром темпе читал заклятье Сотворения Воды Первого Уровня. Но оно предназначалось для забывчивых путешественников, которым требовалось пополнить запасы воды, а никак не для тушения полыхающего пламени. Большая часть воды испарилась, не долетев до пламени. И максимум, что я получил от своих стараний — кратковременную сауну.
— Попытайся затоптать пламя! — крикнула Мерил, перекрывая шум сражения.
— Только после тебя! — завопил в ответ я.
— Праведное пламя возносит меня, слышу я зов отца небесного! — раздалось сбоку.
— Джим? Я тут немного горю.
— Катайся по полу!
— Это не помогает, Джим...
— Я хотел сказать — катайся, там где пол не горит!
— Да он повсюду...
Телега резко наклонилась, не дав ей закончить фразу. Крестьяне уверенно теснили противника к городской площади, где у них наметилось явное преимущество. Вооружение у них было бедное, зато его было куда как больше, и они не были связаны негласной традицией приключенцев использовать доспехи со столь модными большими участками выставленной напоказ кожи.
Я не до конца уверен, кто же именно перевернул клетку; за битвой стало сложно уследить и сделать это могла любая из сторон — крестьяне, пытающиеся помочь нам сбежать, либо же приключенцы, желающие, чтоб мы поскорее сгорели. Всё, что мне известно — мы рухнули прямиком на верстак Иэна, местного плотника, и ручка от тисков глубоко погрузилась в мой мозг.
Я снова умер. Несколько секунд замешательства, и моя душа выскочила из тела, перепрыгнула через бурю вздымающихся и опускающихся конечностей, пролетела через поле битвы и очутилась на улице. Я лежал на спине в вытоптанной грязи, а в моём разуме проносились обычные посмертные мысли: главной из них был вопрос, а стоит ли мне вставать.
— Что ж, премного благодарен, — раздался рядом голос, пустой, как и все звуки в мире мёртвых.
Я поднял взгляд, и не удивился, увидев его. Уже давным-давно, ещё в зачастую переполненном мертвецами дворике Замогильня, я выяснил, что временно лишённые своих тел духи мёртвых могут взаимодействовать друг с другом. Но времени всегда хватало лишь на то, чтобы обменяться кивками или сочувственно пожать плечами.
— Привет, Барри.
Не узнать его мерцающее астральное тело было невозможно. Даже воротничок был на месте.
— Не приветбаррь мне тут. Что вы сделали с этими горожанами?
Я пожал плечами. Я слишком устал, чтобы вступать в перепалку.
— Грабили их. Сжигали их дома. Крали их вещи. Не знаю, что ещё тебе сказать.
— Ты хоть понимаешь, как мне туго сейчас? Кроме меня, на многие мили нет ни единого возродителя! Мне придётся тащиться до самого Заикотья. Эмметт никогда не перестанет попрекать меня этим.
Я встал и решил игнорировать его. Огонь, кажется, попритих и Стиратели обратили свои взоры ко мне, так что мне ничего не оставалось, кроме как покорно отправиться к своему телу. Я обратил внимание, что поражённая Синдромом Дрильда механически повторяла комбинацию из протыкающих и рубящих ударов, снова и снова. Я посмотрел на неё ещё раз, и никак не мог оторвать взгляд.
Из спины Дрильды торчали два полупрозрачных крыла — это было похоже на неудачно сшитый костюм ангела. Крыльев определённо не было видно в мире живых. Я подлетел ближе.
Вне всяких сомнений. Маленькие беленькие крылышки. Слишком малы и нематериальны для полётов, но всё же крылья. Из любопытства, я ткнул в одно из них пальцем. Я был уверен, что она и не почувствует, ведь мы находились на разных планах бытия — тем большим было моё изумление, когда она отреагировала.
Она изогнулась всем телом, заставив меня сделать то же самое и упасть на мою астральную задницу. Она прекратила сражаться, застыла, а затем опрокинулась на спину с грацией полена и всё с тем же, неизменным выражением лица. Её противник, кряжистый кровельщик, посчитал это за победу и оставил её в покое.
Когда её тело неподвижно распласталось на земле, над её головой возникло странное астральное свечение, похожее на завесу из волшебной пыльцы. Затем из её лица, в районе между носом и ртом, показался мерцающий белый овал. Я ощутил как у меня скрутило желудок, но продолжал неотрывно смотреть, парализованный ужасом. Крохотная белая фигура высунулась ещё немного, позволяя увидеть пару сверкающих плеч — от шока внезапного узнавания ко мне вернулся голос.
— Стиратель! — завопил я. — Внутри неё сидит Стиратель!
— Я тебя не слушаю! — заявил Барри.
Стиратель выглядел удивлённым, ну насколько это вообще возможно для безликого существа. Затем он судорожно затрясся, будто пытаясь высвободиться. Тело Дрильды тряслось синхронно с его движениями, словно упрямая лошадь, желающая сбросить с себя жокея. Затем они дернулись особенно яростно и оба рухнули на землю, недвижимы. Стиратель вновь погрузился в её тело, по видимому, признав своё поражение.
Я оглянулся вокруг, надеясь, что кто-то ещё это видел и был вновь повергнут в шок — вся окружающая меня улица просто кишела Стирателями. Их было гораздо больше, чем та группа, что всегда заставляла меня вернуться в своё тело. Это скорее походило на толпу, собравшуюся у места дорожной аварии.
— Я не трогал вашего приятеля! — автоматически произнёс я, поднимая руки. Затем я ещё раз обдумал ситуацию. — Ну вообще-то, трогал! Очень и очень ненадлежащим образом! Лучше удалите меня, пока я снова чего не учудил!
Я говорил сам с собой. Никто из них ни капли не интересовался мною. Фактически, все до единого, их строгие, пустые лица были устремлены на священника Барри.
Он понял это одновременно со мной, и лицо его дернулось в панической судороге. Даже для закалённого атеиста привлечение внимания сотен крылатых ангельских созданий стало бы тяжёлым испытанием, и я даже не могу представить как это ужасающе для верующего.
— Э-э... Всё в порядке, — промямлил он. — Я как раз тут церковь ищу...
Он попытался ускользнуть, но Стиратели перегородили все пути отхода.
— Я мигом туда домчусь! — раздался его отчаянный последний крик, затем он исчез за стеной сверкающих крыльев. Я услышал пару искажённых воплей, и что-то, что могло сойти за взмах рукой, затем всё исчезло за кучей белёсых тел. Они сформировались в расплывчатую сферическую массу и взлетели в небеса, быстро скрывшись из виду.
Вот так нас покинул священник Барри. Я застыл на месте, пытаясь понять, что делать дальше. Несколько оставшихся Стирателей переключили своё внимание на меня, пренебрежительно указывая в направлении моего трупа.
— Эй, да ладно вам, — пробурчал я, чувствуя, как меня затягивает обратно в тело. — Чем я хуже него, а?!

Читать дальше >

Mogworld — 2.1

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Прошло практически полдня, прежде чем влияние роковой крепости Замогильня начало понемногу рассеиваться. Выглядело это так, будто все те цвета и жизненная сила Серогиблой Долины, которые когда-то были высосаны из окружающей нас местности, теперь сломя голову возвращались обратно. Пока мы шли через лес, солнце выпростало свои лучи из-под облаков, некоторые цветы предусмотрительно выпустили бутоны, как бы желая удостовериться, безопасно ли будет зацвести, а птицы делали робкие, слегка приглушённые попытки петь.

Я помню всё это довольно смутно. Весь день я пребывал в непроницаемо плохом настроении, и только каким-то краем сознания следил за своими заплетающимися ногами, что несли меня вдоль дороги. Птичье пение звучало словно самодовольный, щебечущий смех, издевающийся над моим падением. Не далее часа назад, я был обеспеченным, уважаемым человеком, с неплохими перспективами занять место управителя над крысиной ямой; к тому же под боком всегда была удобная высоченная башня, с которой я мог бы постоянно сбрасываться вниз. А теперь всё пропало. Уничтожено. Стёрто.

Я думал о загадочных безликих созданиях, которые упорно не давали мне умереть окончательно в мире мёртвых, а в в мире живых, наоборот, пытались меня прикончить. Теперь у меня не было никаких сомнений насчёт того, что ушлёпки, которых я повстречал в астральной реальности, были теми же самыми ушлёпками, которые уничтожили мой дом. Но почему?

— Как твоя рука? — спросила Мерил.

На первом же привале, после того как мы выбрались из долины, она пришила мою руку обратно. Впрочем, «привал» — это слишком сильно сказано. Мы не нуждались в еде или отдыхе, так что мы просто просидели на каком-то упавшем дереве в течении часа, раздумывая о случившемся. Я согнул руку в локте и услышал поскрипывание швов.
— Кажется, сустав слегка сдвинулся.

— Радуйся своему здравию пока можешь, отродье. Самая страшная немощь покажется тебе благословением, когда ты воротишься в раскалённые глубины преисподней.

Я бы многое отдал, чтобы священника испарили вместе с Замогильнем.
— Почему ты идёшь с нами?

— Так я смогу поразить вас силой праведности своей и избавить мир от вашей грешной нечистоты.

— Ну что же, начинай. — Я надвигался на него, пока мы не оказались лицом к лицу, затем оттянул край своего одеяния, обнажив обезображенную шрамом грудь. — Давай, прямо в шрам. Полдела уже сделано, считай.

Священник замешкался. Губы его по-прежнему кривились в праведном негодовании, но в то же время он старательно избегал встречаться со мной взглядом.
— Нет, — наконец изрёк он.

— Ой, да оставь ты его, — вмешалась Мерил. — Ты же знаешь, что он просто не хочет признаваться, что ему некуда идти, а мы его единственные друзья.

Ноздри священника раздулись так широко, что через них при желании можно было рассмотреть его мозги.
— Я жду, пока ГОСПОДЬ поручит мне новую священную миссию.
Слов Мерил, однако, он отрицать не стал.

Мы продолжали идти, и через некоторое время за деревьями показалось небольшое кирпичное строение, обнесённое забором. Предназначение здания я осознал только после того, как заметил несколько основательно заросших сорняками надгробных камней.
— Церковь. Давайте-ка заглянем.

— Ты опять попытаешься принять новую веру? — нахмурилась Мерил.

— Скользкий Джон говорил, что после смерти люди получают в церкви новые тела. Хочу удостовериться, так ли это.

Ну, стоит сразу отметить, что существуют и более приятные места для возвращения к жизни. Наверно, когда-то это была весьма симпатичная деревенская церквушка, в которой религия занимала вторые места за летними посиделками и сборами местного скаутского отделения по четвергам. Но с тех пор церковь явно пережила серьёзные изменения. Некоторые из окон были разбиты, и немалая часть кладки удерживалась только благодаря наспех возведённым лесам. Я напряг память, в попытке припомнить, не совершали ли мы набега в эти места, когда были членами орды.

— Я туда не пойду, — высказался священник, останавливаясь и решительно складывая руки на груди.

— Почему? — поинтересовалась Мерил.
— Я принадлежу к Каслбриджской Реформистской Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди, — ответствовал он с гордостью. — А эта церковь — дело рук Каслбриджской Классицистской Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди. Я и шагу не ступлю в это гнездилище ереси.

Я пожал плечами.
— Как хочешь. Я иду. Можешь смело воспользоваться нашим отсутствием и отправиться выполнять свой священный долг куда-нибудь ещё.

— Так просто тебе от меня не избавиться, отродье дьявола, — получил я в ответ. Я предпочёл оставить последнее слово за ним, и продолжил идти к церкви.

Кладбище, окружавшее церковь, наполовину заросло, а другую половину привели в печальное состояние множество подков на копытах привязанных здесь и явно скучающих лошадей. Самые свежие надгробия датировались двумя десятилетиями назад, что подтверждало историю Скользкого Джона. Видимо, оплакивание мёртвых стало довольно бессмысленным занятием, особенно учитывая то, что эти мёртвые оживали на следующее утро и жаловались на недостаточно хорошее отпевание.

Я остановился у дверей церкви, положив руку на полированную дубовую поверхность. К двери на уровне глаз был пришпилен листок бумаги. «Никаких питомцев или фамильяров», говорилось в нём. «Не курить. Не творить заклинания. Любая деловая деятельность, не связанная с воскрешением себя или коллег запрещена. Пожертвования не обязательны, но всегда приветствуются!!!».

Я осторожно толкнул дверь и вошёл. Мерил ловко проскользнула за мной до того, как дверь захлопнулась.

Почти сразу стало ясно, что с этой церковью что-то не так. Большая часть скамей были развёрнуты на 90 градусов, из-за чего создавалось впечатление скорее зала ожидания, нежели места преклонения. И это впечатление было весьма верным, так как зал был полон...

— Дерьмо, — выругался я, утаскивая Мерил за колонну.

Приключенцы. И не просто приключенцы, а приключенцы, которых я пытал и убивал в комнате отдыха сотрудников у Замогильня. Вон длинноволосый варвар, который ворвался в крепость утром. Вот эльфы, которых я прибил к деревьям в саду, с охапками увядших цветов, засунутых в их глотки. Гномы, которых я только вчера сбрасывал в раскалённую печь. По каким-то причинам, некоторые из них были обряжены в одинаковые белые банные халаты.

К счастью, никто не заметил нашего появления. Все сидели в довольно напряжённых позах на скамьях, сосредоточенно созерцая кафедру. Атмосфера в зале до чёртиков напоминала мне таковую же при сдаче экзаменов в моём бывшем колледже.

За кафедрой стоял мужчина в облачении приходского священника. Он был удивительно молод для своего поста — в том смысле, что у него ещё имелись курчавые волосы, в которых только начинала пробиваться седина. На его носу сидели очки в стальной оправе, а в руках он держал довольно стандартно выглядящую библию в кожаном переплёте.

— Стих седьмой. И Крэг беспорядочно рассеял семя своё по земле, — прочитал он с выражением. — И поведение его огорчило ГОСПОДА, и не взросло ничего из семян Крэга, кроме сорняков да незабудок.
Он деликатно облизнул кончики пальцев и перевернул страницу.
— Стих восьмой. Но Даниэль сеял семя своё аккуратно, ровными рядами, и возрадовался ГОСПОДЬ труду сему, и взрос там прекрасный кипарис, что великолепно подошёл к декоративному пруду. Теперь, скажите мне, чему эти строки нас учат?

Все приключенцы внезапно крайне заинтересовались своими ботинками.

— Ну же! — прикрикнул на них священник. — Я провожу эту службу по доброте душевной, и вы можете хотя бы послушать. Эти стихи учат нас тому, что порядок всегда восторжествует над хаосом. Порядок — это то, что отличает нас от зверей и чудовищ. Всегда должны быть установленные правила, а тех, кто хранит порядок, всегда ожидает награда.
Он выждал минутку, чтобы до слушателей дошли его слова, затем вздохнул и повернулся к меньшей книге слева от себя.
— И конечно же, все вещи в мире должны быть закончены по порядку. Номер 107. — Он устремил свой взор к небесам. — Номер 107. Если ты уже с нами, пожалуйста, подойди и встань перед алтарём. Помни, если ты не сделаешь этого, то потеряешь своё место в астральной очереди.

Затем он пробормотал какую-то религиозную бессмыслицу, и пару раз встряхнул пальцами, как бы отчищая их от налипшей грязи. С пальцев слетела пара магических искорок.

Внезапно, воздух рядом с алтарём замерцал. Это напоминало свет, отражающийся от водопада, непрестанно мерцающий и переменчивый. Через несколько мгновений беспорядочного мерцания, свечение собралось воедино, образовав массивный человеческий скелет. Затем появились органы, мышцы и кожа, вставая на свои места подобно кирпичам в строящемся доме. Наконец, неуверенно покачиваясь, перед алтарём возник смуглокожий варвар.

— Халаты справа, — безучастно заявил священник. Варвар послушно взял одно из одеяний, скрыв под ним части тела, обычно находящиеся за набедренной повязкой.
— Блюдце для подаяний слева. Пожертвования абсолютно не ОБЯЗАТЕЛЬНЫ.
Поразительно, как священник умудрился поменять смысл предложения, просто акцентировав нужное слово.

— А ведь я его знаю, — прошептала Мерил, наблюдая, как варвар с нарочитой небрежностью одёргивает свой халат, впрочем, совершенно не привлекая внимания сидящих неподалёку воительниц. — Я выдернула ему позвоночник.

— Я же говорил, — ответил я, — Люди больше не умирают. Мы возвращаемся обратно в свои тела, потому что мы нежить. А люди, живущие нормальной жизнью, после смерти возвращаются в церковь за новым телом. Я думал, что он всё это выдумал, но теперь убедился воочию.

— Кто выдумал?

— Он, — указал я.

Следующим воскрешённым, естественно, оказался Скользкий Джон. Его было довольно тяжело узнать без чёрного одеяния, если бы не его крохотные закрученные усики над верхней губой. Он сел напротив своих приятелей, двоих из которых мне удалось узнать — это были воины, начавшие самоубийственную атаку на главные ворота крепости, и тем самым позволившие Скользкому Джону совершить не менее самоубийственное проникновение в крепость Замогильня через чёрный ход.

— Где книга? — прошептал сквозь густую чёрную бороду сидящий рядом гном, покуда священник продолжал свою проповедь. Гном был коренастым, как и большинство из его народа; во время разговора он старательно пытался вновь заплести растрепавшуюся бороду.

— Да, лутше бы тибе расказать нам харошие новасьти, вор, — прошипел варвар, блондинистый здоровяк, с явным акцентом одной из засыпанных снегом северных стран. — Ти стоил нам хароших лашадей.

— Книга? — переспросил Скользкий Джон, всё ещё не до конца очухавшийся. — А-а-а! Та книга!

— Да. Книга Замагильня. Раде каторай мы рескавали сваими шкурами, дерясь с ажившеми мертвесами?

Мерил легонько пихнула меня в торчащие рёбра.
— Зачем мы наблюдаем за ними?

— Я хочу ещё немного потолковать со Скользким Джоном, — прошипел я в ответ. — Хочу понять, кто его нанял. Его хозяева могут что-то знать об этих Стирателях.

— Ты же не собираешься превратить всё это в какой-то... квест, нет? Почему бы нам просто не забыть обо всём и не найти себе работу у другого тёмного властелина...

Я помотал головой.
— Я собираюсь отыскать этих Стирателей. Ты вольна делать, что хочешь.

— Не глупи. Тебе понадобится кто-нибудь, кто сможет следить за тем, чтобы твоё тело не развалилось на части. И что ты будешь делать, если отыщешь их? Мстить?

— ...Возможно.

— Ты колеблешься. Пообещай мне, что не просто ищешь способ умереть.

Я постарался придумать идеальный уклончивый ответ, но смог выдавить из себя только «Нет».

Мы прятались за скамьёй, на которой восседали трое боевых товарищей Скользкого Джона, и я рискнул аккуратно высунуть голову из-за спинки, дабы повнимательнее рассмотреть их. Между гномом и варваром сидела воительница, наряженная в смехотворно украшенную шипастую броню с громадными, притягивающими взгляд, вырезами в определённых местах.

В женщине было что-то ужасающе странное. Дело было не в наряде — тот был сшит по последнему писку приключенческой моды. Многие торговцы доспехами специализировались на подобного рода одежде; будучи подростком, я имел внушительную коллекцию каталогов, которые частенько разглядывал ночами под одеялом. Нет, странность проявлялась в том, как она сидела: спина выпрямлена, как кол; ноги сведены вместе; руки сжаты на коленях; сидит — не шелохнётся. На лице застыло выражение лёгкой заинтересованности, направленной, судя по взгляду, на стену церкви.

— Так где книга, — сказала она. Я не смог опознать её акцент — тот был резковатым и высоким, возможно, она была родом из прибрежных королевств, которые славятся до безумия хорошими пляжами. Также в её словах я не смог обнаружить никаких следов столь необходимого здесь вопросительного знака.

— Скользкий Джон практически заполучил книгу, — продолжал Скользкий Джон с энтузиазмом. — Всё шло прекрасно. Скользкий Джон мастерски скрылся от пустых взоров немёртвой орды, и Замогилень был в полной власти Скользкого Джона. Затем...
Нужно признать, его речь приостановилась лишь на секунду, когда он заметил меня и Мерил позади своих соратников.
— Хочу заметить, что если кто-то расскажет вам версию событий, отличающуюся от слов Скользкого Джона, то это будет всего лишь грязная ложь.

— Вернёмся к крепости и книге, — вздохнул гном.

— Э-э, собственно, Скользкий Джон как раз к этому подходил. Крепости больше нет.

— Болтать будете снаружи, — раздражённо заорал священник, но тщетно. Все приключенцы до единого внезапно переключили своё внимание на рассказ Скользкого Джона.

— Как так? — спросил варвар, выражая вслух вопрос, крутившийся в голове у всех присутствующих.

— Несколько ангелов прилетели и снесли её до основания. Ну и хорошо — теперь на этот квест можно забить, верно я говорю?

Но никого не интересовало мнение Скользкого Джона. Все приключенцы повскакали на ноги и принялись вопить друг на друга.

— И что, все усилия за просто так?

— Как нам теперь вернуть свои доспехи?!

— Хм, — произнесла воительница без следа каких-либо эмоций, обращаясь, по-видимому, к пустой скамье.

— А ну замолчали! — провизжал священник. — Церковь — это место богоугодной тишины и взаимоуважения!

— Короче, — тихо продолжил Скользкий Джон. Большая часть его прежних соратников вовсю препиралась друг с другом, так что кроме нас с Мерил никто не заметил как он пытается ускользнуть, в свойственной ему воровской манере. — Скользкому Джону нужно купить новые чёрные штаны, и сдать пару квестов в Скукоборье, так что, пожалуй, пора нам расстаться.

У меня наконец-то появился шанс. Когда он попытался проскользнуть мимо нас, я вытянул руку и затащил его в тень.
— Нам надо поговорить, — произнёс я.

— Ха-ха! — воскликнул он, старательно ухмыляясь, когда я прижал его к стене. — Ты попался в хитроумную ловушку Скользкого Джона, немёртвый слизняк! Ты безрассудно ступил на святую землю, и теперь ты слаб, как младенец!

Повисла пауза.
— Да не сказал бы.

— Да, не похоже. Но Скользкий Джон очень надеялся.
— Кто такие Стиратели?

— Ангелы? Тоже их видел? Они летают и уничтожают разные штуки.

— Да, это я и сам видел. Мне нужны подробности.

— Чёрт, Скользкий Джон знает не больше твоего. Они обитают в мире мёртвых, и показываются в мире живых только, чтобы избавиться от чего-либо. Скользкий Джон видел их пару раз убирающими камни с гор к северу от Лоледе-Града. И когда они удаляют человека, тот уже никогда не возвращается, даже через церковь.

— Да неужели, — пробормотал я, потирая подбородок. Мерил, прищурившись, смерила меня взглядом.

— Теперь Скользкий Джон может идти?

Я схватил его поудобней.
— Где мы можем их найти?

— Ну, в последний раз их видели у крепости Замогильня, но Скользкий Джон сомневается, что это тебе сильно поможет. Ты же помнишь крепость Замогильня. Место, где ты жил. И под «ты» я подразумеваю существо, стоящее лицом ко мне и спиной к остальному залу.

Его голос постепенно становился всё громче, а сам он пристально уставился на что-то поверх наших с Мерил плеч.
— Скользкий Джон не слишком удивлён тому, что ты расстроился — ведь эти существа удалили всех твоих друзей-зомби и всё такое. Скользкий Джон говорит «друзей», потому что ТЫ, ТОТ, К КОМУ СКОЛЬЗКИЙ ДЖОН ОБРАЩАЕТСЯ — самый настоящий МЕРТВЕЦ, который до недавнего времени СЛУЖИЛ СТРАЖНИКОМ-НЕЖИТЬЮ В КРЕПОСТИ ЗАМОГИЛЬНЯ, МЕСТЕ, ИЗ-ЗА КОТОРОГО У НАС ВОЗНИКЛА ТАКАЯ КУЧА ПРОБЛЕМ!

Мне было интересно, к чему же он клонит, и зачем он кивает в мою сторону головой, покуда не ощутил на своём плече тёплое и жирное прикосновение чего-то похожего на громадные мясистые тиски. Меня мягко, но решительно развернуло, и я оказался лицом к грудной клетке здоровенного детины-варвара.

— Паршу парщения, — поинтересовался он. — Эта случайна не ты пресмаревал за той здаравенай ямай с крысаме?

Большая часть взглядов присутствующих приключенцев теперь была устремлена в нашу сторону. Руки удерживающего меня варвара были подобны мешкам, набитым сердитыми дынями. Будущее начинало казаться мрачноватым. Но присутствующие здесь, в общем-то, были простыми наёмниками и по шкале развития интеллекта стояли примерно на уровне между рыбами и куском гравия.
— Вовсе нет, — соврал я. — Ты, верно, имеешь в виду Джима. Этот парень был настоящим засранцем.

— И ета не ты выдирнул у миня пазваночнег?

— Нет, это была я, — нетерпеливо перебила Мерил, вставая между нами. — И я хотела бы узнать у тебя насчёт твоего питания и какие упражнения ты делаешь. В жизни не видела, чтобы позвоночник вытаскивался так ровнёхонько и одним куском. Я была впечатлена.

— Оу. Пасиба. Думайу, эта всё блахадаря бальшомму каличесву пратеина и езьде на лошаде.

— Я требую, чтобы вы вернулись на свои места или выметайтесь со всем этим на улицу! — прогремел голос священника откуда-то позади стоящей перед нами горы мышц. — Я не позволю никаких раздоров в доме Отца нашего!

Я кашлянул.
— Может, отпустишь?

— Нет.

Ситуация стала вызывать сильную клаустрофобию. Я задумался над возможными вариантами. Лучшим, по-видимому, будет сдаться и позволить им отыграться за все свои горести на моём немёртвом, не-чувствующем-боли теле, а затем вновь собрать его воедино. Но здесь меня слишком смущало то, как много отвратительных вещей они смогут сделать с моим телом, прежде чем забава им наскучит. Единственным запасным вариантом была надежда на то, что в ближайшие несколько секунд произойдёт что-то, что сможет отвлечь их внимание от нас. Это был наихудший из всех возможных планов, и он не стал лучше даже из-за того факта, что всё-таки сработал.

Враждебное перешёптывание резко стихло, когда самый большой из витражей эффектно и с грохотом разбился, а все приключенцы рефлекторно пригнулись (ну разве что, кроме гномов, которым это было ни к чему). Тяжёлый камень, завёрнутый в пылающую ткань, отскочил от пола и с хрустом впечатался в туловище одного из не успевших вовремя среагировать эльфов.

За сим последовала продолжительная, ощутимо тяжёлая тишина, обычная после неожиданного потрясения; она перемежалась звоном стекла и мягким звуком впивающихся в плоть осколков. Снаружи церкви послышалось хоровое пение.

— ТЬФУ ТЫ, — воскликнул священник, покрасневший от расстройства. Он выпрямил плечи и двинулся от алтаря к выходу, с хрустом давя разбросанное по полу стекло. — Как это БАНАЛЬНО.
Он широко распахнул главную дверь, и пение тут же прекратилось.

С сухим щелчком, я вытащил из своего лица приличных размеров кусок витража, затем осторожно выглянул на улицу.
— Это что, катапульта?

Мерил высунулась из дверного проёма.
— Ну, на самом деле это требушет.

— Да-да, извините. Осадные орудия, это не по моей части. Я больше спец по крысиным ямам.
Я настороженно оглянулся, но варвар вроде бы не слушал. В данный момент приключенцы боролись за лучшую позицию у дверного проёма, пытаясь добиться лучшего обзора на происходящее снаружи, на случай, если появится возможность поучаствовать в каком-нибудь квесте.

Вокруг требушета столпилась небольшая группа молодых, прямо-таки пышущих здоровьем, людей в ниспадающих белых одеяниях. Два светловолосых парня взводили механизм для очередного запуска, а веснушчатая девушка с цветами в волосах тем временем пыталась поджечь новый снаряд.

— Что за чертовщина тут творится? — в ярости проревел священник.

— Привет, Барри, — отвечала ему главарь группы, женщина средних лет в круглых очках, нервно сжимая верёвку, спускающую требушет.

— Не приветбаррь мне тут! Ты прекрасно знаешь, что у меня сейчас самая занятая часть дня!

— Просим прощения за вторжение, но мы, Молодёжная группа Просветлённой церкви Матери-Земли, больше не можем оставаться в бездействии. Все эти заблудшие души, что возрождаются благодаря вашему еретическому учению и оскверняют духовные сущности эфира — в общем, мы не можем больше жить рядом с этой гнусностью ни единой секунды.
Один из молодых людей позвенел маленьким напалечным колокольчиком, по видимости, отвечая на какой-то неслышимый сигнал.

— Не неси чушь, — злобно пробормотал Барри. — Вы, как и все остальные, просто хотите местечко поближе к крепости Замогильня. Вчера приходили из Эмансипированной церкви Туполичинки, а ещё на день раньше были солнцепоклонники.
Я взглянул в его сторону и отметил, что у него в руках вдруг оказался здоровенный и не-слишком-благочестиво-выглядящий арбалет.

— Твоя аура темнеет, Барри. Твоя душа отрицает ложь, скрытую в твоих словах.

— Отвали, а?

Своими украшенными перстнями пальцами, женщина дёрнула за спускающую требушет верёвку, и очередной снаряд приземлился на церковную крышу. Паренёк снова позвонил своим напалечным колокольчиком. Большая часть приключенцев восприняла этот звоночек как сигнал к поспешному бегству.

— Слушайте, — сказал Скользкий Джон, отираясь вокруг Барри. — Скользкий Джон очень хотел бы свалить, и оставить вас разбираться, если вы не против. В любом случае, нет смысла торчать тут, раз уж крепости больше нет.

— Гляди-ка, с какой радостью ваша несуразная церковь встречает руку Всеединой-Матери, — пропела лидер молодёжной группы, перебирая своими пальцами. — Утроба окружает... что он только что сказал?

— Что ты только что сказал? — переспросил Барри, схватив Скользкого Джона за воротник, когда тот пытался потихоньку смыться. — Что значит «крепости больше нет»?

— Её удалили, — ответил вместо Джона один из его соратников, угрюмый гном. — Нет крепости, нет и квеста. Значит, и нам нет надобности больше тут ошиваться.

— Жуткая угроза в лице Замогильня устранена! — продолжал Скользкий Джон эпическим тоном. — Люди Серогиблой Долины отныне свободны от его мрачного ига!

Барри сжал зубы с такой силой, что я почти услышал, как его челюсть скрипит со звуком старых деревянных ворот.
— Какие чудесные новости, — наконец, выжал из себя он.

— А, эхмм, эээ... дети Матери-Земли теперь видят, что в её безграничных полях найдётся местечко для любых верований, — сказала женщина, пока её последователи спешно начали разбирать требушет. — Так что мы просто закроем на это глаза... ой-ой.
Один из её последователей что-то прошептал ей на ухо.

— Что?! — подошёл Барри.

— Э-э. Джунипер говорит, что последний снаряд, который мы запустили, был...

Многоточием в её словах оказался страшный БУМ, от которого задрожала земля под ногами. Огромный кусок принадлежавшей Барри церкви внезапно решил разлететься в разных направлениях. В воздухе повисла вспышка странного цвета пламени, а затем, с ужасающим ощущением неизбежности, то, что оставалось от здания обрушилось вниз и обратилось в руины.

Чем дольше затягивалось молчание, тем всё более неловким оно становилось. Один из молодых людей неуверенно позвонил своим напалечным колокольчиком.

Барри рухнул на колени перед руинами.
— Разрушена, — тихо сказал он. — Это конец.

Леди из молодёжной группы тихонько кашлянула.
— Прости.

— Конец всему, — продолжал он, погружая свои пальцы в кирпичную пыль. — Это всё, что у меня было. Я потратил все свои деньги, чтобы выгнать Эммета с этого места. У меня ничего нет. И всё из-за...

Его обвиняющий перст ткнул в ту сторону, где стояла молодёжная группа, но они со своим требушетом уже успели тактично скрыться за деревьями. Он огляделся вокруг, и я встретился с ним взглядом. На его лице застыло пугающее меня выражение — и это при том, что я провёл три месяца среди зомби.

— Ты, — прохрипел Барри, медленно поднимаясь на ноги и поднимая свой арбалет. Тон его голоса угрожающе понизился, поскольку он решил, что сможет излить свой гнев на меня. — Ты один из них. Нежить. Так ведь! Ты из крепости!

— С чего же это ты взял? — быстро ответил я.

— Твоя кожа серая словно пепел, и у тебя нету носа!

Немногочисленные оставшиеся приключенцы, вспомнив, что привлекло их внимание прежде, чем произошёл инцидент с требушетом, встали за спиной священника Барри. Я кашлянул.
— Ну и что же, я просто болею. И должен сказать, что ваши предубеждения насчёт инвалидов очень меня расстраивают.

— Лишь ложь истекает, подобно яду, из пасти этого отродья тьмы, — ворвался в беседу знакомый голос. — Все они — жалкие шлюхи Повелителя Зла, что рады упасть на колени и лакать зловонную жидкость, сочащуюся из его монструозного члена.

Наш приятель-священник стоял позади толпы, вновь воспользовавшись первой же возможностью усложнить мне жизнь. Последовала продолжительная тишина.

— Ого, — нарушила её Мерил. — Это в какой же роковой крепости были такие нравы?

Читать дальше >

Mogworld — 1.5

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава

ГЛАВА ПЯТАЯ

Подземелья Замогильня представляли из себя коварный лабиринт из хитросплетённых проходов, дьявольских ловушек и слюнявых монстров, который уносил больше жизней, чем приличных размеров чума. Я, однако, ознакомился с инструкцией для сотрудников и знал хитрый секрет: «Поворачивай вправо у каждой круглой решётки в полу и влево у каждого закованного в цепи скелета».
Пятнадцать поворотов спустя, я добрался до главного блока темницы и обменялся приветственными кивками со стоящим на посту слюнявым монстром. Опознать камеру Скользкого Джона не составляло большого труда — она была единственной, из которой слышался звук неумелого ковыряния хрупкими отмычками внутри массивного чугунного замка. Через зарешеченное окошко я взглянул внутрь камеры — пока он трудился над замком, единственным что я мог видеть, была его макушка. Я засомневался, стоит ли говорить ему про три прочных засова на внешней стороне двери.
— Эй.
Он радостно поднял взгляд, но узнав меня, скорчил постную мину.
— Эх. Подумал, что это настоящий человек.
Я пропустил замечание мимо ушей.
— Можно тебя кое о чём спросить?
— Допрашивать будешь? Так знай же, демон: Скользкого Джона расколоть, как нечего делать. Со Скользким Джоном не надо никаких пыток. Он запоёт словно канарейка, стоит только на него хорошенько рявкнуть.
Его руки взлетели ко рту.
— Вот чёрт, ты всё равно будешь пытать Скользкого Джона, раз уж Скользкий Джон упомянул об этом. Ну и ладно. Не мог бы ты начать с какой-нибудь водной пытки, а то тут чего-то жарковато.
Пытка потихоньку становилась всё более заманчивым вариантом.
— Я пришёл не допрашивать тебя. Просто хочу полюбопытствовать.
— Эх, — вздохнул он почти разочарованно.
— У тебя есть брат-близнец?
Вор насупил густые брови.
— Нннннеет, Скользкий Джон ни о чём таком не знает.
— Просто на прошлой неделе мы схватили другого типа — он выглядел, разговаривал и вообще делал всё, точно как Скольз... как ты.
— Ага, — кивнул он. — Это был Скользкий Джон.
— Это был ты.
— Ага.
Я притоптывал ногой, уставившись в пол и размышляя, как получше сформулировать следующий вопрос.
— Мы же вроде тебя убили?
— Убили, ага.
Он прищурился, разглядывая меня в полумраке.
— Теперь Скользкий Джон вспомнил тебя, порождение сумерек. Ты врезал Скользкому Джону по яйцам, а затем швырнул Скользкого Джона в эту большую дыру, полную крыс.
— Крысиную яму.
— Ага, точно. Кстати, вам бы почистить эту штуковину от трупов — Скользкий Джон видел там пять своих старых тел.
Я потёр висок.
— И сколько ж раз тебя убивали?.
— В этой крепости? Что-то около двенадцати, полагает Скользкий Джон. Реально трудный квест, эта Замогильнева книженция.
— Эээ... погоди-ка минуту, то есть, каждый раз, как умрёшь, ты возвращаешься с новым телом?
Он вперился в меня таким взглядом, будто я спросил, знает ли он как дышать.
— А ты нет?
— Нет... В смысле, я, конечно, возвращаюсь к жизни, когда умираю, но всегда в том же теле.
— Мда уж, это делает всё куда проще. — Он задумчиво погладил свои крохотные усы кончиками пальцев. — Много удобнее, чем тащиться назад до ближайшей церкви. Скользкий Джон считает, это потому, что ты нежить. Скользкому Джону просто не верится, что ты не знал этого. Похоже, ты совсем не в курсе событий.
— Да, так и есть, я был мёртв пятьдесят лет, и не так уж много времени провёл за пределами этой крепости.
— Вот как? Тогда, полагаю, ты не знаешь.
— Не знаю чего? Кто-то ещё не может умереть?
— Никто не может умереть. Никто и нигде в целом мире не может умереть вот уже пятнадцать лет. Каждый раз, как кто-нибудь умирает, он появляется в новом теле. Не мог бы ты вернуть свою челюсть на место? У тебя в глотке сидит паук, и Скользкого Джона просто выворачивает от этой картины.
С заметным хрустом, я закрыл рот. Я подозревал, что ангелы не являются творением магии Замогильня, но новые сведения не слишком обнадёживали.
— И это не приведёт к переизбытку населения?
— А никто больше не рождается. Все вдруг стали бесплодны. К тому же, никто не стареет. Время словно остановилось, но все по-прежнему шастают вокруг, болтают и маются чепухой.
— Но... как? Почему?
— Слушай. Скользкий Джон — простой жизнерадостный мастер воровского дела, — сказал Скользкий Джон. — Скользкому Джону незнакомы подробности. Всё, что известно Скользкому Джону — около пятнадцати лет назад люди прекратили умирать. Люди назвали это явление «Застоем». С тех пор население мира не увеличивалось и не уменьшалось — вплоть до некоего момента несколько месяцев назад.
— И что же случилось несколько месяцев назад?
Сложно смотреть на кого-то снисходительно, если ты на голову ниже ростом и при этом находишься за дверью тюремной камеры — однако, ему это удалось.
— Ты-то как раз должен знать. Замогилень нашёл способ оживить трупы тех, кто жил до Застоя. И Магическое Сопротивление хочет понять, как ему это удалось.
— Так вот откуда столько приключенцев, я полагаю.
— Ну да. Это сейчас самый горячий квест. Огромное вознаграждение.
— Даже если это и правда, что-то я не понимаю, каким образом оживление ещё большего количества трупов поможет что-то решить. Моих проблем это точно не решило.
— Скользкому Джону об этом ничего неизвестно. Скользкий Джон не задаёт вопросов. Скользкий Джон — обычный мастер воровских дел, который легко умыкнёт то, что не по силам украсть кому-либо другому. Скользкий Джон не позволяет таким вещам, как причины, мешать...
Его речь была прервана громким БДУМ!, идущим откуда-то прямо над нами. За ним последовал продолжительный гул, а с потолка осыпалось облако оранжевой пыли. Мы оба очень медленно посмотрели наверх.
— Это ведь не то, что я думаю? — спросил он, голос его понизился до писклявого шёпота.
— Эмм...
По потолку камеры зазмеились трещины, осыпав узника пылью и мелкими камешками. Скользкому Джону хватило времени лишь, чтобы пробормотать «Ой», прежде чем его раздавило сотней тонн камня, ещё недавно служившего стенами, полом и фундаментом крепости.
Когда с грохотом обрушились последние обломки, а пыль немножко рассеялась, я некоторое время постоял на месте, недвижимый и оглушённый, в то время, как крохотная неиспуганная часть моего разума пыталась заставить двигаться мои мышцы и одновременно вспомнить процедуру экстренной эвакуации.
— Вот дерьмо, позвоночник Скользкого Джона размолот в труху, — раздался голос откуда-то с высоты пола, с беспечным тоном человека, обнаружившего на пальце заусенец.
— Бог ты мой, — произнёс я и тут же почувствовал себя из-за этого дьявольски глупо. — Тебе нужна помощь?
— Не-а, всё нормально. Лёгкие Скользкого Джона заполняются кровью, так что Скользкий Джон скоро умрёт и свалит отсюда. А вот тебе стоило бы бежать, если конечно, не собираешься отрастить себе потом новое тело.
Где-то вдали я расслышал грохот, означающий, что ещё одной из секций подземелья посчастливилось познакомиться со своей товаркой сверху.
— Это верно, — отметил я. Труп Скользкого Джона воздержался от дальнейших комментариев.
Земля под ногами теперь дрожала, а из трещин, что перекрещивались на потолке тюремного блока, непрерывно сыпались тучи пыли. Карауливший проход слюнявый монстр проявил гораздо больше интуиции, чем я и сделал ноги. Каменная плита с потолка, взметнув слой грязи, с глухим стуком рухнула в нескольких футах от меня. Инстинкты, наконец, взяли верх, и я понёсся прочь.
За последние три месяца моей не-жизни, я много чего сделал, чтобы избавиться от жёсткости в суставах и улучшить работу нервной системы — конечно, с выпускниками школы легкоатлетов мне было не сравниться — тем не менее, я мог развить вполне приличную скорость. Хотя это не помогло мне, ибо одолев половину пути через лабиринт и повернув за очередной угол, я упёрся в свежий завал.
Я побежал в другую сторону и повернул в случайный коридор, чтобы проверить, не удастся ли мне обнаружить иной выход — что, в итоге, оказалось большой ошибкой. Буквально через две секунды я споткнулся об нажимную плиту, а через три из моей груди уже торчала стрела. Безумно раздражённый, я уставился на всё ещё вибрирующее древко.
Очередной грохот разнёсся по крепости, и донесшийся издали звук рушащихся камней пробил ещё одну брешь в моих и без того потрёпанных надеждах.
— Да что за чертовщина тут творится?!
— Дж, — откликнулась близлежащая стена.
— Что это было?
— Ым, — добавил пол.
Кто-то скрёбся неподалёку, как будто ища что-то.
— Сюда! — крикнул я.
— Джим! — воскликнула канализационная решётка в нижней части стены справа от меня. Естественно, это была Мерил. Её волосы покрылись коричневой пылью, а косички начали понемногу расплетаться.
— Что там наверху творится?! — проорал я.
— Не знаю! Вся крепость рушится! Какие-то... штуковины летают вокруг и уничтожают её. Все бегут прочь, но я должна была отыскать тебя!
— Зачем?
Из её глотки пару секунд раздавался бессвязный разочарованный шум, пока голосовые связки не пришли в норму.
— Я не хочу, чтобы ты погиб, понятно?
— Я и не могу.
— Ой, ну ты понимаешь, о чём я! Путь назад завалило, но если нам удастся пробраться в канализационные системы, то мы сможем выбраться отсюда! Вместе!
— И как туда попасть?
На мгновение она скрылась из виду.
— Шагни-ка влево.
Я последовал её указаниям.
— Отлично, теперь два шага вперёд.
— Что дальше?
— Видишь этот держатель для факела? Нет, не этот — посмотри на высоте своего локтя.
— Вижу.
— Легонько толкни его, как если бы просто зацепил, проходя мимо. И постарайся выпрямиться как можно ровнее.
Сделав глубокий вдох и стараясь не думать о том, кому я доверил свою не-жизнь, я протянул руку и толкнул держатель кончиками пальцев. Пол подо мной тут же провалился. Я нырнул солдатиком в узкую щель, ровно между двумя гигантскими ямами с кипящей кислотой. В полу под моими ногами виднелась изрядно проржавевшая крышка люка. К тому времени, как до меня дошло, что она не сможет выдержать моего веса, я провалился ровнёхонько сквозь неё.
Вызвав своим падением неслабый всплеск, я плюхнулся в быстро текущий поток, который тут же подхватил меня и унёс по подземному течению. Здесь было очень темно, но судя по вони, мне бы и не захотелось видеть, в чём я плыву. Когда-то это, конечно, было речной водой, но из роковой крепости в неё выбрасывалось громадное количество сточных вод, мусора, ядовитых химикалий и расчленённых тел, от которых было необходимо избавиться — так что, покидая крепость, вода превращалась в живой бульон из всевозможных опасных отходов.
Как бы то ни было, водопроводная система старалась избавиться от всей этой дряни как можно скорее. Я мчался вниз по каналу с изумительной скоростью. Я отскакивал от одной стены к другой, непроизвольно ругаясь при каждом столкновении, прежде чем канал сузился до размеров узенькой выпускной трубы, и моё положение стало совсем уж неудобным. Спустя пару рывков и поворотов, я полностью потерял чувство направления и не мог определить даже разницы между вертикальным и горизонтальным перемещением.
Пролетев мимо очередного угла, я, наконец, увидел приближающееся ко мне пятно тусклого дневного света и почти уже вздохнул с облегчением, пока не вспомнил, что сточные воды выбрасываются из трубы в самую глубокую и тёмную расселину на юге Серогиблой Долины, в строгом соответствии с принципом Замогильня об отходах: «С глаз долой, из сердца вон». Так что я мчался в точности к шестидесятиметровому падению прямиком на остроконечные скалы, где не нашлось бы ни единой души, которая собрала бы меня обратно, но обитало полно стервятников, жаждущих сытных развлечений.
Я упёрся всеми четырьмя конечностями в стенки трубы, пытаясь затормозить, однако у ревущего вокруг меня потока были другие планы на этот счёт. Я смог лишь немного замедлиться — скобы в моих суставах стонали и скрипели в знак протеста — затем я просто вывалился из трубы.
За пару секунд до того, как поток увлёк меня на свидание с гравитацией, я заметил выступ на верхушке сливного отверстия. Маленький, но достаточно прочный, чтобы выдержать мой вес. Я уцепился за него обеими руками и приготовился к последующему толчку.
К такому подготовиться было просто невозможно. По хребту ударило с такой силой, как ятаганом по ладоням. Резкий удар разорвал мою левую руку в локтевом суставе и отшвырнул её прочь. Правая рука коим-то чудом осталась на месте, несмотря на то, что две из удерживающих её скоб теперь свободно болтались, ничем не закреплённые. Всё моё тело ниже плеч брыкалось как спятивший мул задними копытами. Но всё же я остановился. Я был в безопасности.
Немного переведя дух, я вынужден был пересмотреть своё поспешное решение об использовании слов «в безопасности». Я висел на краю дыры напротив гладкой поверхности утёса, и струя биологических отходов била прямо в моё лицо. Я лишился одной руки, а вторая находилась на грани отрыва. Верхушка скалы возвышалась в трёх метрах над моей головой, и в довершение всего вышеска...
— Да уж, это было сурово.
Я вздохнул сквозь сжатые зубы. В довершение всего вышесказанного, здесь была Мерил.
— Что ты тут делаешь?
— Спрыгнула следом. Хотела спасти тебя. — Пауза. — Извини. Не подумала. Но слушай, теперь это наша общая проблема, так?
Голос шёл откуда-то из района близ моего паха. Я глянул вниз, стараясь не замечать зияющую чуть ниже бездну и сконцентрировался на Мерил.
— За что ты держишься?
— За стрелу в твоей груди. Извини. Зато я поймала твою руку. — Она помахала ей перед моим лицом. — Так что тебе не о чем волноваться.
Ещё одна скоба вылетела из моего плеча, и я сполз вниз ещё на пару сантиметров. Осталось всего три скобы до того, как придётся полностью довериться тем узлам, которыми Мерил связала мои суставы воедино.
— Долго мне не продержаться, — констатировал я вполне очевидный факт.
— Вскарабкаться не сможешь?
— С одной рукой нет. А ты?
— Неа, я в этом абсолютный профан. Когда была ребёнком, даже ни разу не смогла забраться в домик на дереве — боялась, что мальчишки будут пялиться мне под юбку.
Очередная скоба выскочила из плеча и воткнулась мне в лоб.
— Похоже, мы умрём, — сказал я.
— Нет, не умрём.
— Ну хорошо. Возможно, ты права. Но, определённо, окажемся в не слишком удобном положении.
— Окей. Надо придумать какой-нибудь план.
— Как насчёт такого, — предложил я. — Я отпускаю руку, и когда мы бьёмся об землю, ты падаешь первой. Возможно, твой скелет смягчит моё падение, и позволит мне продержаться столько времени, чтобы вновь собрать тебя.
— А почему бы тебе просто не схватиться за вон ту верёвку?
— Какую верёвку?
— Верёвку, которую нам кто-то опускает.
Никогда не думал, что так обрадуюсь при виде сплетённой пеньки. Я упёрся ногами в трубу, отцепился от уступа, пережил жуткий момент, заставивший меня порадоваться, что моё сердце уже остановилось, и обхватил верёвку всеми оставшимися конечностями.
Наш спаситель с заметным трудом начал тянуть нас вверх, и я упёрся ногами в скалу. Мерил отцепилась от меня, ухватилась за верёвку и повторяла за мной. Я постепенно карабкался к вершине, периодически компенсируя отсутствие одной руки зубами — очутившись в безопасности, я тут же поспешил отблагодарить того, кто пришёл нам на помощь.
— Избавь меня от твоих благодарностей, гнусный монстр, — раздался знакомый голос, — Ибо написано Почти Святым Димитрием Рыботорговцем: «Да не изничтожай сегодня ты демонов всех до едина, дабы и завтра было карать кого дланью праведной».
— Слушай, оставь этот бред при себе, — прервал его я, помогая Мерил подняться.
Что-то явно пошло не так, теперь я знал это наверняка. В первую очередь, потому что священник улыбался.
— Твой змеиный язык бессилен предо мной, забытая богом тварь, — сказал он, с весьма тревожащим меня самодовольством. — Ибо преуспел я в благочестивой миссии ГОСПОДНЕЙ, и рука ЕГО обрушилась на сию нечестивую крепость!
Он сделал исполненный драматизма широкий жест, и я взглянул на то, что осталось от Серогиблой долины.
Орда Замогильня рассеялась по равнине, как тараканы удирающие от дезинсектора — все в различных состояниях паники, ужаса и одетости. Все они отчаянно пытались убраться от роковой крепости куда подальше. Посмотрев вверх, я понял, почему.
— Что это за хрень?! — завопил я, тыча рукой в небо.
Вокруг главной башни кружили четыре или пять светящихся белых шаров. От каждого из них тянулись к зданию длинные тонкие щупальца зеленоватой энергии; они метались вдоль башни, начисто стирая всё, чего касались. Я никогда не видел чтобы нечто разрушали подобным способом: самым подходящим словом здесь было «удаление». Одно за другим, стены, балки и горгульи охватывались зелёным свечением и просто растворялись в воздухе, не оставляя после себя ни обломков, ни даже пыли.
Огромное количество частей крепости уже подверглось удалению, в результате чего другие рушились в освободившееся пространство. Место, которое я звал домом, лишь этим утром казавшееся таким прочным, неприступным и дарующим надежду, методично и безжалостно стиралось. Я почувствовал, что молочно-серые слёзы заполняют мои запавшие глазницы и стекают вниз по лицу.
— Кто делает это?! — приглушённо охнула Мерил.
— Взгляни поближе, — ответил ей священник.
Я прищурился, стараясь рассмотреть уничтожителей крепости. Когда мне это удалось, по спине пополз холодок ужасающего узнавания.
— Ангелы, — прошептал я.
Всё с такими же безликими головами, и в тех же одеяниях они парили в воздухе, даже не хлопая своими уродливыми крыльями. В момент, когда я узнал их, мне пришлось подавить накатившее желание зарыться в землю, словно грызун, ищущий спасения от совы.
Казалось, что они оставили главную башню напоследок, и глянув туда ещё раз, я понял почему. Там, на самой верхней площадке — той самой, откуда я бросался вниз столь много раз — стоял некий силуэт, старающийся изо всех сил удержать магический щит.
— Замогилень! — завопил я.
Ангелы понемногу уничтожали башню вокруг него. У меня сложилось стойкое впечатление, что они играют с Замогильнем — он был словно маленькая мышка против пяти сияющих астральных котов. Он бросался в них магическими снарядами, так быстро, как только мог — и каждый из них был мощнее предыдущего. Он пробовал всё подряд, начиная с зелёных огненных шаров, размером с футбольный мяч и заканчивая гигантскими ревущими шарами с драконьими мордами — теми самыми, что требуют долгих лет обучения и запрещены к использованию везде, кроме горнодобывающей промышленности, где их используют, чтобы бурить дырки в горах. Ангелы даже и не пытались увернуться, просто впитывали их в себя, даже не вздрогнув.
Через некоторое время, когда от башни осталась лишь крохотная квадратная площадка аккурат под ступнями Замогильня, ангелы потеряли интерес к разрушению крепости. Вместо этого они сосредоточили свои лучи на самом Замогильне. Щиты не продержались и секунды — мгновение спустя Замогилень бесследно исчез. Затем, та же судьба постигла остатки крепости. Осталась только гладкая каменная пустошь, которая даже не дымилась.
— О господи, — простонал я.
Мерил похлопала меня по плечу моей же отсутствующей рукой.
— Он хотел бы уйти именно так.
— Что?!
— Ну хорошо, может, и не совсем так. Я просто пыталась тебя подбодрить.
— Посланники божьи выполнили свою работу, — ликовал священник, словно гордый отец семейства. — Лукавый был побит всемогущей силой ГОСПОДА.
— А не пойти ли тебе на хер! — не выдержал я. — Заткнись уже про своего ГОСПОДА! ГОСПОДЬ ничем не лучше Замогильня! ГОСПОДЬ не оплатил бы нам музыкальные представления! Не дал бы нам удобную униформу! Всё, что ПРЕВЕЛИКИЙ БОЖЕ делает, так это посылает таких кретинов, как ты, чтобы они орали на меня за то, что я не целую его ПРЕСВЯТОЙ зад днями напролёт!
— Э-э, Джим, — проговорила Мерил, указывая вверх моей отвалившейся рукой, к которой она явно успела привязаться. — Может нам стоит побеспокоиться об этом?
Ангелы немного повисели над бывшей крепостью, как бы наслаждаясь проделанной работой, а затем поплыли над равниной. Их уничтожающие лучи носились по земле, как будто вынюхивая что-то. Мы быстро осознали, что именно они ищут. Те мертвецы, что оказались слишком неповоротливы или не имели достаточно конечностей, дабы убежать на приличное расстояние, были мгновенно стёрты, не издав и малейшего писка.
— Мой Господь пришел за мной! — выдал священник, но прозвучало это не слишком-то уверенно.
— Бежим, — предложил я.
Мерил и я тут же постарались изобразить нечто, похожее на спринт. Священник, недолго думая, последовал нашему примеру.
Уничтожающие щупальца света двигались гораздо быстрее нас, но ни одно из них конкретно нас и не преследовало. Они виляли из стороны в сторону, стараясь захватить максимальное количество нежити. Спустя совсем небольшой промежуток времени большинство мертвецов было удалено, и ангелы принялись выискивать одиночек. Нам оставалось только по максимуму использовать свою неутомимость (ведь все восставшие уже достаточно выспались на кладбище) и пытаться как можно скорее выбраться из Серогиблой Долины.
Зелёная полоса света прошла позади нас, едва не лизнув наши пятки. Она издавала звук похожий на жужжание пчёл — более громкий и зловещий вариант того гудения, которое я слышал в мире мёртвых.
Я рискнул оглянуться через плечо. Ангелы направлялись в противоположную от нас сторону. Бо́льшая часть орды была уничтожена, и ангелы неспешно, поодиночке уничтожали последних пытающихся дать дёру. Похоже, мы были единственными, кто бежал в этом направлении и, видимо, именно по этой причине мы ещё оставались на ногах. Тем не менее, беглецов оставалось всё меньше и когда с ними будет покончено, ангелы примутся и за нас.
Бегство казалось не слишком надёжным вариантом, и я начал срочно искать какое-нибудь укрытие. Мы находились на юге долины, на краю заболоченной области, в которой Замогилень поручал нам собирать смертельно опасных креветко-лягушек для своего Рокового Пруда. Что более важно, там находились сотни зеленовато-коричневых, полных застойной воды, водоёмов, упрятанных под нависающими колючими сорняками и деформированными деревьями. Я нырнул в ближайший из них и мысленно добавил болотную слизь в длиннющий список веществ, которыми уже была измазана моя мантия.
Я протёр глаза от ряски, и скорчился меж искривлённых корней болотного дерева. Из этой позиции я мог наблюдать за происходящим через узкую щель в листве. Сзади раздался всплеск, и Мерил со священником разделили со мной одно убежище.
— Тру́сы, — прошептал святоша, — ГОСПОДЬ призывает детей своих пресвятым сиянием, а вы прячетесь в болоте!
— На себя посмотри, — мрачно пробормотал я.
Последний из оставшихся зомби — я узнал в нём Теда, парня из охраны, который любил вырывать особенно красочные страницы из непристойных журнальчиков, и продавать их за конюшней — помедлил и был немедленно пожран лучом. Затем ангелы развернулись и ещё раз прошлись строем через долину. Зелёное сияние неоднократно проходило рядом с нашим убежищем, и каждый раз мы заныривали поглубже в болото. Наконец, последний из ангелов улетел, и мы оказались в относительной безопасности.
Было ясно, что на ангелов эти существа походили только внешностью. К их действиям больше подошло бы название «Стиратели». Ну или «Сволочи». Стиратели собрались в середине долины — лишь редкие осколки чёрных камней сейчас указывали, что раньше тут гордо высилась крепость Замогильня. Самым пугающим было то, что они не показывали никаких эмоций — ни злорадства, ни гордости, ничего. С военной чёткостью они собрались в квадрат и исчезли. Без вспышки света или ещё чего — просто прекратили существовать.
После этого густая, практически ощутимая тишина опустилась на Серогиблую долину, гораздо более заметная, чем привычный гам прислужников и вопли пытаемых приключенцев. Я осторожно выбрался из болота, пронзительно хлюпая ботинками, и смотря в пустоту, вытряс из кармана удобно устроившееся там лягушачье семейство.
— Они же будут в порядке, да? — спросила Мерил, выжимая волосы, — Просто снова возродятся, как обычно?
— Тел-то больше у них нет, — заметил я, осматривая долину. — И вообще, что-то мне подсказывает, что после такой смерти возврата нет.
Она печально кивнула, обхватив себя за плечи. По мере того, как проходил наш испуг, на нас обрушивалась волна одиночества. Мерил с интересом посматривала на меня, пока я уныло обозревал окружающий нас ландшафт.
— Почему ты не дал себя схватить?
— Что?
— Ты же был так увлечён идеей самоубийства, постоянно искал способ снова умереть. Я ожидала, что ты рванёшь к ним со всех ног и дашь себя прикончить. — Она смущенно улыбнулась. — Я рада, что ты передумал.
Я уставился на неё. Затем двинул себя по лбу, да так, что глаза подпрыгнули в глазницах.
— Вот ДЕРЬМО!
Я врезал по лбу ещё пару раз и запрыгал на месте от досады.
— ДЕРЬМО! ДЕРЬМО! ДЕРЬМООО!
Затем я побежал по равнине, размахивая тем, что осталось от моих рук.
— А НУ ВЕРНИТЕСЬ, СВОЛОЧИ! — орал я. — Вы кое-что проглядели! Смотрите-ка! Я ТУТ! НЕЖИТЬ БЕГАЕТ НА ВОЛЕ! Да отвалите!
Последние слова относились к Мерил и священнику, которые схватили меня под мышки, и побежали к выходу из долины.
— Я ЗДЕСЬ И Я БОЛЬШОЙ СОЧНЫЙ ТОЛСТЫЙ И ВСЁ ЕЩЁ НЕСТЁРТЫЙ ВЕРНИТЕСЬ И СОТРИТЕ МЕНЯ НЕДОУМКИ СОТРИТЕ МЕНЯ СОТРИТЕ МЕНЯ СОТРИТЕ МЕНЯАААА...

Следующая глава >

Mogworld — 1.4

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Вот так я стал мёртвым прислужником лорда-некроманта Замогильня. И после трёх месяцев бесплодных попыток, так и не обрёл заслуженного упокоения.
Даже религия ничем не могла мне помочь. Уже две недели я тратил свой обеденный перерыв на то, чтобы обратиться в новую веру, а вечерами меня вновь соскребали со двора перед главной башней. Я пробовал вступить к Новым Реформистам, Малым Сомнамбулам, Превеликим Педантам, Последователям Астродыни, Служителям Туполичинки, Поклонникам Меньшего из Двух Желудей, Шогготам, Шлюхопутам, Рубайлам и Мерзавцистам. И я бы не побрезговал даже Последователями Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди, если бы сделанный мною оптовый заказ палтусового масла не потерялся где-то в дороге.
Но всё бесполезно: какие бы идиотские песнопения или мистические пляски я бы не устраивал после смерти, ничто из этого ангелов — или кем бы они там ни были — не тронуло, и не помешало вновь и вновь отбрасывать меня в царство живых, подобно шарику для пинг-понга. Спустя две недели, я полностью разочаровался в придуманной мною схеме. Богов явно было не одурачить такими молниеносными переходами от одного вероисповедания к другому, да и я устал от бесконечных напоминаний Мерил сохранять хороший настрой и не распускать по своему общежитию ужасающий запах благовоний и разлагающихся жертвенных животных.
Я всё никак не мог понять Мерил. Она тратила почти всё свободное время, дабы завоевать моё внимание. Первое время меня даже забавляла возможность того, что она запала на меня — как и нескольких наших общих знакомцев, к их огромному развлечению — но когда она не была занята сборкой моих частей тела в единое целое, всё о чём мы болтали, исчерпывалось темами Борригарда и того, как много я помню про своё фамильное древо. После того, как в одной из подобных бесед мне пришлось битый час вспоминать клички всех свиней нашей семьи, я начал избегать её, за исключением моментов, когда нам приходилось встречаться при исполнении того, что мы шутливо звали «караульной службой».
В одном, должен признать, она была права: служба у Замогильня была по-настоящему лёгкой и хорошо оплачиваемой. «Караульная служба» обычно подразумевала под собой сидение в какой-либо комнате или коридоре, болтовню и настольные игры с другими «караульными». Не было никакой необходимости в настоящих патрулях. По крепости было рассеяно такое количество мертвецов, что любые нарушители наткнулись бы на охрану через пару шагов — хотя, сомневаюсь, чтобы им удалось пройти эту пару шагов.
Проникновения, тем не менее, случались нередко. Очень скоро я понял, зачем Замогильню столько охраны. Складывалось ощущение, что людей, занятых в приключенческой промышленности, тянуло к крепости словно мотыльков на пламя — и с таким же результатом. Мечники, лучники, маги и воры — все типы приключенцев были замечены нами, и никто не мог превзойти нас числом, тем более, что мы и не могли умереть. К тому же, я обнаружил, что магическое обращение в нежить придало заклятьям большую силу — теперь мои огненные стрелы фактически превращали врагов в живые факелы, а не просто обеспечивали роскошный загар.
Но меня всё больше интересовали причины такого количества приключенцев, пытающихся осадить крепость. Каждую неделю через наши подземелья проходило больше странствующих наёмников и охотников за головами, чем я видел за всю свою пред-немёртвую жизнь. Мы пропустили через ловушку с вращающимися ножами такое количество людей, что хватило бы заселить три среднего размера деревни, но их количество не уменьшалось.
— Есть очень много людей, стремящихся выведать мои секреты, — поведал мне Замогилень, когда я поднял эту тему как-то утром, во время его ежедневных обходов. — Похоже, они считают, что посылать этих дураков на смерть гораздо менее проблематично, чем, скажем, отвалить мне кучу денег.
Замогилень оказался на удивление хорошим работодателем. Он повидал множество других некромантов и тёмных властелинов, что правили своими прислужниками при помощи кнута и железного кулака, а потом, когда наступал критический момент, заканчивали свою жизнь одинокими и расчленёнными. Он держал свои обещания. Небольшие музыкальные выступления проходили чётко по расписанию и были довольно приятны, даже несмотря на то, что странствующие театральные труппы, как правило, выступали с выпученными от ужаса глазами. И нам действительно было позволено оставлять себе всё, что мы могли унести из разграбленных деревень. Конечно, это редко бывало что-то более ценное, нежели несколько охапок картофеля или чудом уцелевшая овца, но мы не держали на него зла, ведь он был таким внимательным. Один раз я невзначай заметил, что трудно бросать заключённых в яму с крысами и при этом избегать укусов самому: уже на следующий день около ямы лежал прочный противокрысиный костюм. За прошедшие три месяца мне было не на что жаловаться, кроме, собственно, самого факта моего существования.
Утром того дня, когда начались серьёзные неприятности, мы с Мерил стояли караул в офисе Замогильня. Он сидел за своим огромным столом (с необходимым количеством вырезанных на нём гротескных черепов и демонических лиц) и разгребал счета от последнего набега на деревню. Мерил стояла у двери, а я опираясь на посох, торчал у окна.
— Всадники приближаются, — заметил я, завидев поднимающиеся над горизонтом клубы пыли.
Замогилень поднял на меня взгляд.
— Во что одеты?
— Кожаные штаны, патронташи — это определённо приключенцы, — отрапортовал я. Вероятность того, что человек является приключенцем, прямо пропорциональна количеству выставленной им напоказ плоти. (Разве что за исключением магов — в их случае, она прямо пропорциональна ширине их рукавов.)
Замогилень подошёл взглянуть.
— Хм. Группка побольше, чем обычно.
Он негромко усмехнулся — не своим хорошо поставленным громыхающим хохотом, а тихим зловещим смешком, использующимся для менее официальных случаев.
— Эти дураки вскоре познают, что не стоит шутить с лордом Замогильнем.
Он хлопнул по переговорной трубке, что торчала из потолка.
— Лучники! Огонь по своему усмотрению!
— Так точно, — пробренчала трубка.
Мы наблюдали за первым залпом огненных стрел, дождём просыпавшихся со стен крепости. Одна из лошадей внезапно пересмотрела своё решение о том, стоит ли мчаться галопом.
— Ну так что, — проговорил Замогилень, — Как у тебя дела, Джим? Больше никаких проблем с грызунами?
У Замогильня был дар хорошего менеджера — он всегда помнил имена своих прислужников, вне зависимости от того, сколь ужасен был их внешний вид.
— Ага, теперь всё в порядке. Но у нас всё ещё есть небольшие проблемы с телами.
— Высылайте пехоту, — прокричал он в другую трубку, прежде чем снова повернуться ко мне. — Да?
Толпа вооружённой топорами нежити выскочила из главных ворот, чтобы добить оставшихся в живых героев.
— Похоже, крысы не сгрызают жертв с достаточной скоростью, — продолжал я. — Они насыщаются раньше, чем положено, и в результате на дне ямы валяется куча полусгнивших останков.
— Ммм. Неплохой устрашающий фактор, однако.
Отрубленная рука пролетела за окном и отскочила от стекла с хлюпающим звуком.
— Возможно, но это уже доходит до смешного. Там скелетов скоро будет больше, чем крыс.
— Хм. Может, стоит на время прикрыть крысиную яму.
На ногах сейчас оставался лишь один из приключенцев — он кружил перед воротами, одной рукой отбиваясь от наседающих на него мертвецов, а другой пытаясь потушить горящую бороду.
— Я думаю, не стоит — я имею в виду, это ведь по-настоящему эффективное пыточно-расчленительно-убивательное устройство. Я просто думал, что мы могли бы приобрести пару-другую лодочных крюков, да вытащить часть тел, и скажем, насадить их на колья в саду, на радость воронам.
Он похлопал меня по плечу.
— А это хорошая мысль, Джим. У садовников есть несколько... эээ, как ты их там назвал? Кривые острые штуковины на концах шестов, которыми обрезают листья на деревьях? Вы бы могли использовать их.
Последний воин уже скрылся из виду, и судя по тому, как опускались топоры и взмывали в воздух липкие мокрые внутренности, это можно было назвать решительной победой. Замогилень потёр руки друг об друга и отвернулся от окна.
— Что ж, было весело. А теперь снова за работу.
— Лорд Замогилень! — раздался вопль из переговорной трубки с ярлыком «Внутренний двор».
— Слушаю, Фрэнк?
— Здесь ещё один, господин. Вор. Когда мы отвлеклись, он пробрался во двор. Но всё в порядке. Эдвард как раз прыгал с башни, и приземлился прямо на него.
— Он жив?
— Конечно же, нет.
— Я про вора.
— А. Да. Слегка потрёпан. В крысиную яму его?
Замогилень перевёл взгляд на меня. Я помотал головой.
— Нет... Приведите его сюда, я что-то давно уже ни над кем не глумился.
Мы отодвинули стол в сторону, и передвинули трон, чтобы он гордо высился посередине комнаты. Затем раскатали узкий кроваво-красный ковёр, протянувшийся от двери до подножья трона. Замогилень надел свой шлем-череп, который он приберегал для посетителей, а Мерил и я натянули шлемы прихвостней и встали по бокам, держа в руках копья.
Все наши приготовления, однако, оказались напрасны, так как вор был без сознания, когда Фрэнк втащил его на ковёр. Если воины распознаются по торчащим телесам, а маги — по рукавам, то вора легко узнать по любви к чёрному. Данный субъект, к примеру, носил чёрную рубашку с открытым воротом, чёрные рейтузы, чёрные башмаки, чёрную шапку и громадные иссиня-чёрные синяки там, где его угораздило попасть под конечности падающего Эдварда.
Он был невысоким, худощавым мужчиной, с телосложением присущим акробату, что вполне характерно для большинства воровской братии. Фрэнк отвесил ему пинка, перекатив его на спину. То, что я увидел, меня озадачило.
Что-то в его внешности нашло отклик в моей памяти. Он носил маленькую чёрную масочку, которая скрывала его черты примерно в той же степени, что и очки, и совершенно не закрывала глупейшим образом выглядевшие усики, такие тоненькие, что казались нарисованными. Я мог бы поклясться, что видел его раньше.
— Приведите его в чувство, — приказал Замогилень, переводя свои интонации на угрожающий рык. Фрэнк повиновался, сплюнув ядовито-зелёную массу на лицо вора и разнообразив тем самым унылую чёрную гамму его наряда.
— Ааааргх! — вор пробудился с подозрительной быстротой.
— Кто послал тебя сюда? — вопросил Замогилень, постукивая кончиками пальцев.
— Скользкий Джон нем как рыба, Замогилень! — Вор явно возгордился тем фактом, что кто-то счёл его достаточно важным для допроса. — Пытай Скользкого Джона сколько хочешь — Скользкий Джон не предаёт своих клиентов!
— Отправьте его в дробилку, — изрёк скучающим тоном Замогилень.
— Эй-эй-эй! — быстро добавил Скользкий Джон, — Дайте Скользкому Джону закончить. Джон никогда не предаёт клиентов в свои рабочие часы, но в любое другое время Скользкий Джон — вольная птица и никому ничего не обязан!
Повисла длинная пауза.
— Это было Магическое Сопротивление из Лоледе-Града. Они хотят заполучить твой некромантский гримуар.
Замогилень удостоил нас одним из своих лучших раскатисто-безумных смехов. Я одобрительно качнул шлемом.
— Магическое Сопротивление знает мои условия! Если они хотят моих знаний, пусть докажут это золотом! Никто не справится с Замогильнем силой!
— Да, Скользкий Джон так им и сказал, — пробормотал вор. Теперь я был абсолютно уверен, что уже встречал его. Эта мысль неотвязно реяла в моём мозгу, как особенно настойчивый и гнусный стервятник.
— Ты действительно думал, что сможешь перехитрить меня? — прогрохотал Замогилень, возвращаясь к теме.
— Проскользнуть через мои непобедимые легионы нежити?" — он указал на нас с Мерил — именно такие знаки внимания и делали его таким отличным работодателем. — Многие искатели приключений пытались совершить подобное, но ты самый ничтожный из них.
— Ну, если ты хотел обидеть Скользкого Джона, поздравляю с успешно выполненной миссией, — недостаточно тихо проворчал вор.
— Швырните это сопливое ничтожество в Кислотный Фонтан, — распорядился Замогилень.
— Его сейчас чистят, — быстро прошептал я ему на ухо.
— Постойте, — добавил Замогилень, даже не сбившись с темпа. — Лучше-ка бросьте его в подземелье. Грядущая ужасная смерть будет ещё более мучительной, если дать ему время поразмыслить о том, что его ждёт.
— Вы не против, если я заскочу и... поговорю с ним, после моей смены? — спросил я после того, как Скользкого Джона отволокли по коридору. — Хочу кое-что у него узнать.
— А, да. Допроси его, — понимающе усмехнулся Замогилень. — Только не убивай — с кислотой будет гораздо забавнее. Видел, какие у них выражения лиц, когда уровень кислоты доходит до паха?

Следующая глава >

Вернуться к прологу