Mogworld — 1.5

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава

ГЛАВА ПЯТАЯ

Подземелья Замогильня представляли из себя коварный лабиринт из хитросплетённых проходов, дьявольских ловушек и слюнявых монстров, который уносил больше жизней, чем приличных размеров чума. Я, однако, ознакомился с инструкцией для сотрудников и знал хитрый секрет: «Поворачивай вправо у каждой круглой решётки в полу и влево у каждого закованного в цепи скелета».
Пятнадцать поворотов спустя, я добрался до главного блока темницы и обменялся приветственными кивками со стоящим на посту слюнявым монстром. Опознать камеру Скользкого Джона не составляло большого труда — она была единственной, из которой слышался звук неумелого ковыряния хрупкими отмычками внутри массивного чугунного замка. Через зарешеченное окошко я взглянул внутрь камеры — пока он трудился над замком, единственным что я мог видеть, была его макушка. Я засомневался, стоит ли говорить ему про три прочных засова на внешней стороне двери.
— Эй.
Он радостно поднял взгляд, но узнав меня, скорчил постную мину.
— Эх. Подумал, что это настоящий человек.
Я пропустил замечание мимо ушей.
— Можно тебя кое о чём спросить?
— Допрашивать будешь? Так знай же, демон: Скользкого Джона расколоть, как нечего делать. Со Скользким Джоном не надо никаких пыток. Он запоёт словно канарейка, стоит только на него хорошенько рявкнуть.
Его руки взлетели ко рту.
— Вот чёрт, ты всё равно будешь пытать Скользкого Джона, раз уж Скользкий Джон упомянул об этом. Ну и ладно. Не мог бы ты начать с какой-нибудь водной пытки, а то тут чего-то жарковато.
Пытка потихоньку становилась всё более заманчивым вариантом.
— Я пришёл не допрашивать тебя. Просто хочу полюбопытствовать.
— Эх, — вздохнул он почти разочарованно.
— У тебя есть брат-близнец?
Вор насупил густые брови.
— Нннннеет, Скользкий Джон ни о чём таком не знает.
— Просто на прошлой неделе мы схватили другого типа — он выглядел, разговаривал и вообще делал всё, точно как Скольз... как ты.
— Ага, — кивнул он. — Это был Скользкий Джон.
— Это был ты.
— Ага.
Я притоптывал ногой, уставившись в пол и размышляя, как получше сформулировать следующий вопрос.
— Мы же вроде тебя убили?
— Убили, ага.
Он прищурился, разглядывая меня в полумраке.
— Теперь Скользкий Джон вспомнил тебя, порождение сумерек. Ты врезал Скользкому Джону по яйцам, а затем швырнул Скользкого Джона в эту большую дыру, полную крыс.
— Крысиную яму.
— Ага, точно. Кстати, вам бы почистить эту штуковину от трупов — Скользкий Джон видел там пять своих старых тел.
Я потёр висок.
— И сколько ж раз тебя убивали?.
— В этой крепости? Что-то около двенадцати, полагает Скользкий Джон. Реально трудный квест, эта Замогильнева книженция.
— Эээ... погоди-ка минуту, то есть, каждый раз, как умрёшь, ты возвращаешься с новым телом?
Он вперился в меня таким взглядом, будто я спросил, знает ли он как дышать.
— А ты нет?
— Нет... В смысле, я, конечно, возвращаюсь к жизни, когда умираю, но всегда в том же теле.
— Мда уж, это делает всё куда проще. — Он задумчиво погладил свои крохотные усы кончиками пальцев. — Много удобнее, чем тащиться назад до ближайшей церкви. Скользкий Джон считает, это потому, что ты нежить. Скользкому Джону просто не верится, что ты не знал этого. Похоже, ты совсем не в курсе событий.
— Да, так и есть, я был мёртв пятьдесят лет, и не так уж много времени провёл за пределами этой крепости.
— Вот как? Тогда, полагаю, ты не знаешь.
— Не знаю чего? Кто-то ещё не может умереть?
— Никто не может умереть. Никто и нигде в целом мире не может умереть вот уже пятнадцать лет. Каждый раз, как кто-нибудь умирает, он появляется в новом теле. Не мог бы ты вернуть свою челюсть на место? У тебя в глотке сидит паук, и Скользкого Джона просто выворачивает от этой картины.
С заметным хрустом, я закрыл рот. Я подозревал, что ангелы не являются творением магии Замогильня, но новые сведения не слишком обнадёживали.
— И это не приведёт к переизбытку населения?
— А никто больше не рождается. Все вдруг стали бесплодны. К тому же, никто не стареет. Время словно остановилось, но все по-прежнему шастают вокруг, болтают и маются чепухой.
— Но... как? Почему?
— Слушай. Скользкий Джон — простой жизнерадостный мастер воровского дела, — сказал Скользкий Джон. — Скользкому Джону незнакомы подробности. Всё, что известно Скользкому Джону — около пятнадцати лет назад люди прекратили умирать. Люди назвали это явление «Застоем». С тех пор население мира не увеличивалось и не уменьшалось — вплоть до некоего момента несколько месяцев назад.
— И что же случилось несколько месяцев назад?
Сложно смотреть на кого-то снисходительно, если ты на голову ниже ростом и при этом находишься за дверью тюремной камеры — однако, ему это удалось.
— Ты-то как раз должен знать. Замогилень нашёл способ оживить трупы тех, кто жил до Застоя. И Магическое Сопротивление хочет понять, как ему это удалось.
— Так вот откуда столько приключенцев, я полагаю.
— Ну да. Это сейчас самый горячий квест. Огромное вознаграждение.
— Даже если это и правда, что-то я не понимаю, каким образом оживление ещё большего количества трупов поможет что-то решить. Моих проблем это точно не решило.
— Скользкому Джону об этом ничего неизвестно. Скользкий Джон не задаёт вопросов. Скользкий Джон — обычный мастер воровских дел, который легко умыкнёт то, что не по силам украсть кому-либо другому. Скользкий Джон не позволяет таким вещам, как причины, мешать...
Его речь была прервана громким БДУМ!, идущим откуда-то прямо над нами. За ним последовал продолжительный гул, а с потолка осыпалось облако оранжевой пыли. Мы оба очень медленно посмотрели наверх.
— Это ведь не то, что я думаю? — спросил он, голос его понизился до писклявого шёпота.
— Эмм...
По потолку камеры зазмеились трещины, осыпав узника пылью и мелкими камешками. Скользкому Джону хватило времени лишь, чтобы пробормотать «Ой», прежде чем его раздавило сотней тонн камня, ещё недавно служившего стенами, полом и фундаментом крепости.
Когда с грохотом обрушились последние обломки, а пыль немножко рассеялась, я некоторое время постоял на месте, недвижимый и оглушённый, в то время, как крохотная неиспуганная часть моего разума пыталась заставить двигаться мои мышцы и одновременно вспомнить процедуру экстренной эвакуации.
— Вот дерьмо, позвоночник Скользкого Джона размолот в труху, — раздался голос откуда-то с высоты пола, с беспечным тоном человека, обнаружившего на пальце заусенец.
— Бог ты мой, — произнёс я и тут же почувствовал себя из-за этого дьявольски глупо. — Тебе нужна помощь?
— Не-а, всё нормально. Лёгкие Скользкого Джона заполняются кровью, так что Скользкий Джон скоро умрёт и свалит отсюда. А вот тебе стоило бы бежать, если конечно, не собираешься отрастить себе потом новое тело.
Где-то вдали я расслышал грохот, означающий, что ещё одной из секций подземелья посчастливилось познакомиться со своей товаркой сверху.
— Это верно, — отметил я. Труп Скользкого Джона воздержался от дальнейших комментариев.
Земля под ногами теперь дрожала, а из трещин, что перекрещивались на потолке тюремного блока, непрерывно сыпались тучи пыли. Карауливший проход слюнявый монстр проявил гораздо больше интуиции, чем я и сделал ноги. Каменная плита с потолка, взметнув слой грязи, с глухим стуком рухнула в нескольких футах от меня. Инстинкты, наконец, взяли верх, и я понёсся прочь.
За последние три месяца моей не-жизни, я много чего сделал, чтобы избавиться от жёсткости в суставах и улучшить работу нервной системы — конечно, с выпускниками школы легкоатлетов мне было не сравниться — тем не менее, я мог развить вполне приличную скорость. Хотя это не помогло мне, ибо одолев половину пути через лабиринт и повернув за очередной угол, я упёрся в свежий завал.
Я побежал в другую сторону и повернул в случайный коридор, чтобы проверить, не удастся ли мне обнаружить иной выход — что, в итоге, оказалось большой ошибкой. Буквально через две секунды я споткнулся об нажимную плиту, а через три из моей груди уже торчала стрела. Безумно раздражённый, я уставился на всё ещё вибрирующее древко.
Очередной грохот разнёсся по крепости, и донесшийся издали звук рушащихся камней пробил ещё одну брешь в моих и без того потрёпанных надеждах.
— Да что за чертовщина тут творится?!
— Дж, — откликнулась близлежащая стена.
— Что это было?
— Ым, — добавил пол.
Кто-то скрёбся неподалёку, как будто ища что-то.
— Сюда! — крикнул я.
— Джим! — воскликнула канализационная решётка в нижней части стены справа от меня. Естественно, это была Мерил. Её волосы покрылись коричневой пылью, а косички начали понемногу расплетаться.
— Что там наверху творится?! — проорал я.
— Не знаю! Вся крепость рушится! Какие-то... штуковины летают вокруг и уничтожают её. Все бегут прочь, но я должна была отыскать тебя!
— Зачем?
Из её глотки пару секунд раздавался бессвязный разочарованный шум, пока голосовые связки не пришли в норму.
— Я не хочу, чтобы ты погиб, понятно?
— Я и не могу.
— Ой, ну ты понимаешь, о чём я! Путь назад завалило, но если нам удастся пробраться в канализационные системы, то мы сможем выбраться отсюда! Вместе!
— И как туда попасть?
На мгновение она скрылась из виду.
— Шагни-ка влево.
Я последовал её указаниям.
— Отлично, теперь два шага вперёд.
— Что дальше?
— Видишь этот держатель для факела? Нет, не этот — посмотри на высоте своего локтя.
— Вижу.
— Легонько толкни его, как если бы просто зацепил, проходя мимо. И постарайся выпрямиться как можно ровнее.
Сделав глубокий вдох и стараясь не думать о том, кому я доверил свою не-жизнь, я протянул руку и толкнул держатель кончиками пальцев. Пол подо мной тут же провалился. Я нырнул солдатиком в узкую щель, ровно между двумя гигантскими ямами с кипящей кислотой. В полу под моими ногами виднелась изрядно проржавевшая крышка люка. К тому времени, как до меня дошло, что она не сможет выдержать моего веса, я провалился ровнёхонько сквозь неё.
Вызвав своим падением неслабый всплеск, я плюхнулся в быстро текущий поток, который тут же подхватил меня и унёс по подземному течению. Здесь было очень темно, но судя по вони, мне бы и не захотелось видеть, в чём я плыву. Когда-то это, конечно, было речной водой, но из роковой крепости в неё выбрасывалось громадное количество сточных вод, мусора, ядовитых химикалий и расчленённых тел, от которых было необходимо избавиться — так что, покидая крепость, вода превращалась в живой бульон из всевозможных опасных отходов.
Как бы то ни было, водопроводная система старалась избавиться от всей этой дряни как можно скорее. Я мчался вниз по каналу с изумительной скоростью. Я отскакивал от одной стены к другой, непроизвольно ругаясь при каждом столкновении, прежде чем канал сузился до размеров узенькой выпускной трубы, и моё положение стало совсем уж неудобным. Спустя пару рывков и поворотов, я полностью потерял чувство направления и не мог определить даже разницы между вертикальным и горизонтальным перемещением.
Пролетев мимо очередного угла, я, наконец, увидел приближающееся ко мне пятно тусклого дневного света и почти уже вздохнул с облегчением, пока не вспомнил, что сточные воды выбрасываются из трубы в самую глубокую и тёмную расселину на юге Серогиблой Долины, в строгом соответствии с принципом Замогильня об отходах: «С глаз долой, из сердца вон». Так что я мчался в точности к шестидесятиметровому падению прямиком на остроконечные скалы, где не нашлось бы ни единой души, которая собрала бы меня обратно, но обитало полно стервятников, жаждущих сытных развлечений.
Я упёрся всеми четырьмя конечностями в стенки трубы, пытаясь затормозить, однако у ревущего вокруг меня потока были другие планы на этот счёт. Я смог лишь немного замедлиться — скобы в моих суставах стонали и скрипели в знак протеста — затем я просто вывалился из трубы.
За пару секунд до того, как поток увлёк меня на свидание с гравитацией, я заметил выступ на верхушке сливного отверстия. Маленький, но достаточно прочный, чтобы выдержать мой вес. Я уцепился за него обеими руками и приготовился к последующему толчку.
К такому подготовиться было просто невозможно. По хребту ударило с такой силой, как ятаганом по ладоням. Резкий удар разорвал мою левую руку в локтевом суставе и отшвырнул её прочь. Правая рука коим-то чудом осталась на месте, несмотря на то, что две из удерживающих её скоб теперь свободно болтались, ничем не закреплённые. Всё моё тело ниже плеч брыкалось как спятивший мул задними копытами. Но всё же я остановился. Я был в безопасности.
Немного переведя дух, я вынужден был пересмотреть своё поспешное решение об использовании слов «в безопасности». Я висел на краю дыры напротив гладкой поверхности утёса, и струя биологических отходов била прямо в моё лицо. Я лишился одной руки, а вторая находилась на грани отрыва. Верхушка скалы возвышалась в трёх метрах над моей головой, и в довершение всего вышеска...
— Да уж, это было сурово.
Я вздохнул сквозь сжатые зубы. В довершение всего вышесказанного, здесь была Мерил.
— Что ты тут делаешь?
— Спрыгнула следом. Хотела спасти тебя. — Пауза. — Извини. Не подумала. Но слушай, теперь это наша общая проблема, так?
Голос шёл откуда-то из района близ моего паха. Я глянул вниз, стараясь не замечать зияющую чуть ниже бездну и сконцентрировался на Мерил.
— За что ты держишься?
— За стрелу в твоей груди. Извини. Зато я поймала твою руку. — Она помахала ей перед моим лицом. — Так что тебе не о чем волноваться.
Ещё одна скоба вылетела из моего плеча, и я сполз вниз ещё на пару сантиметров. Осталось всего три скобы до того, как придётся полностью довериться тем узлам, которыми Мерил связала мои суставы воедино.
— Долго мне не продержаться, — констатировал я вполне очевидный факт.
— Вскарабкаться не сможешь?
— С одной рукой нет. А ты?
— Неа, я в этом абсолютный профан. Когда была ребёнком, даже ни разу не смогла забраться в домик на дереве — боялась, что мальчишки будут пялиться мне под юбку.
Очередная скоба выскочила из плеча и воткнулась мне в лоб.
— Похоже, мы умрём, — сказал я.
— Нет, не умрём.
— Ну хорошо. Возможно, ты права. Но, определённо, окажемся в не слишком удобном положении.
— Окей. Надо придумать какой-нибудь план.
— Как насчёт такого, — предложил я. — Я отпускаю руку, и когда мы бьёмся об землю, ты падаешь первой. Возможно, твой скелет смягчит моё падение, и позволит мне продержаться столько времени, чтобы вновь собрать тебя.
— А почему бы тебе просто не схватиться за вон ту верёвку?
— Какую верёвку?
— Верёвку, которую нам кто-то опускает.
Никогда не думал, что так обрадуюсь при виде сплетённой пеньки. Я упёрся ногами в трубу, отцепился от уступа, пережил жуткий момент, заставивший меня порадоваться, что моё сердце уже остановилось, и обхватил верёвку всеми оставшимися конечностями.
Наш спаситель с заметным трудом начал тянуть нас вверх, и я упёрся ногами в скалу. Мерил отцепилась от меня, ухватилась за верёвку и повторяла за мной. Я постепенно карабкался к вершине, периодически компенсируя отсутствие одной руки зубами — очутившись в безопасности, я тут же поспешил отблагодарить того, кто пришёл нам на помощь.
— Избавь меня от твоих благодарностей, гнусный монстр, — раздался знакомый голос, — Ибо написано Почти Святым Димитрием Рыботорговцем: «Да не изничтожай сегодня ты демонов всех до едина, дабы и завтра было карать кого дланью праведной».
— Слушай, оставь этот бред при себе, — прервал его я, помогая Мерил подняться.
Что-то явно пошло не так, теперь я знал это наверняка. В первую очередь, потому что священник улыбался.
— Твой змеиный язык бессилен предо мной, забытая богом тварь, — сказал он, с весьма тревожащим меня самодовольством. — Ибо преуспел я в благочестивой миссии ГОСПОДНЕЙ, и рука ЕГО обрушилась на сию нечестивую крепость!
Он сделал исполненный драматизма широкий жест, и я взглянул на то, что осталось от Серогиблой долины.
Орда Замогильня рассеялась по равнине, как тараканы удирающие от дезинсектора — все в различных состояниях паники, ужаса и одетости. Все они отчаянно пытались убраться от роковой крепости куда подальше. Посмотрев вверх, я понял, почему.
— Что это за хрень?! — завопил я, тыча рукой в небо.
Вокруг главной башни кружили четыре или пять светящихся белых шаров. От каждого из них тянулись к зданию длинные тонкие щупальца зеленоватой энергии; они метались вдоль башни, начисто стирая всё, чего касались. Я никогда не видел чтобы нечто разрушали подобным способом: самым подходящим словом здесь было «удаление». Одно за другим, стены, балки и горгульи охватывались зелёным свечением и просто растворялись в воздухе, не оставляя после себя ни обломков, ни даже пыли.
Огромное количество частей крепости уже подверглось удалению, в результате чего другие рушились в освободившееся пространство. Место, которое я звал домом, лишь этим утром казавшееся таким прочным, неприступным и дарующим надежду, методично и безжалостно стиралось. Я почувствовал, что молочно-серые слёзы заполняют мои запавшие глазницы и стекают вниз по лицу.
— Кто делает это?! — приглушённо охнула Мерил.
— Взгляни поближе, — ответил ей священник.
Я прищурился, стараясь рассмотреть уничтожителей крепости. Когда мне это удалось, по спине пополз холодок ужасающего узнавания.
— Ангелы, — прошептал я.
Всё с такими же безликими головами, и в тех же одеяниях они парили в воздухе, даже не хлопая своими уродливыми крыльями. В момент, когда я узнал их, мне пришлось подавить накатившее желание зарыться в землю, словно грызун, ищущий спасения от совы.
Казалось, что они оставили главную башню напоследок, и глянув туда ещё раз, я понял почему. Там, на самой верхней площадке — той самой, откуда я бросался вниз столь много раз — стоял некий силуэт, старающийся изо всех сил удержать магический щит.
— Замогилень! — завопил я.
Ангелы понемногу уничтожали башню вокруг него. У меня сложилось стойкое впечатление, что они играют с Замогильнем — он был словно маленькая мышка против пяти сияющих астральных котов. Он бросался в них магическими снарядами, так быстро, как только мог — и каждый из них был мощнее предыдущего. Он пробовал всё подряд, начиная с зелёных огненных шаров, размером с футбольный мяч и заканчивая гигантскими ревущими шарами с драконьими мордами — теми самыми, что требуют долгих лет обучения и запрещены к использованию везде, кроме горнодобывающей промышленности, где их используют, чтобы бурить дырки в горах. Ангелы даже и не пытались увернуться, просто впитывали их в себя, даже не вздрогнув.
Через некоторое время, когда от башни осталась лишь крохотная квадратная площадка аккурат под ступнями Замогильня, ангелы потеряли интерес к разрушению крепости. Вместо этого они сосредоточили свои лучи на самом Замогильне. Щиты не продержались и секунды — мгновение спустя Замогилень бесследно исчез. Затем, та же судьба постигла остатки крепости. Осталась только гладкая каменная пустошь, которая даже не дымилась.
— О господи, — простонал я.
Мерил похлопала меня по плечу моей же отсутствующей рукой.
— Он хотел бы уйти именно так.
— Что?!
— Ну хорошо, может, и не совсем так. Я просто пыталась тебя подбодрить.
— Посланники божьи выполнили свою работу, — ликовал священник, словно гордый отец семейства. — Лукавый был побит всемогущей силой ГОСПОДА.
— А не пойти ли тебе на хер! — не выдержал я. — Заткнись уже про своего ГОСПОДА! ГОСПОДЬ ничем не лучше Замогильня! ГОСПОДЬ не оплатил бы нам музыкальные представления! Не дал бы нам удобную униформу! Всё, что ПРЕВЕЛИКИЙ БОЖЕ делает, так это посылает таких кретинов, как ты, чтобы они орали на меня за то, что я не целую его ПРЕСВЯТОЙ зад днями напролёт!
— Э-э, Джим, — проговорила Мерил, указывая вверх моей отвалившейся рукой, к которой она явно успела привязаться. — Может нам стоит побеспокоиться об этом?
Ангелы немного повисели над бывшей крепостью, как бы наслаждаясь проделанной работой, а затем поплыли над равниной. Их уничтожающие лучи носились по земле, как будто вынюхивая что-то. Мы быстро осознали, что именно они ищут. Те мертвецы, что оказались слишком неповоротливы или не имели достаточно конечностей, дабы убежать на приличное расстояние, были мгновенно стёрты, не издав и малейшего писка.
— Мой Господь пришел за мной! — выдал священник, но прозвучало это не слишком-то уверенно.
— Бежим, — предложил я.
Мерил и я тут же постарались изобразить нечто, похожее на спринт. Священник, недолго думая, последовал нашему примеру.
Уничтожающие щупальца света двигались гораздо быстрее нас, но ни одно из них конкретно нас и не преследовало. Они виляли из стороны в сторону, стараясь захватить максимальное количество нежити. Спустя совсем небольшой промежуток времени большинство мертвецов было удалено, и ангелы принялись выискивать одиночек. Нам оставалось только по максимуму использовать свою неутомимость (ведь все восставшие уже достаточно выспались на кладбище) и пытаться как можно скорее выбраться из Серогиблой Долины.
Зелёная полоса света прошла позади нас, едва не лизнув наши пятки. Она издавала звук похожий на жужжание пчёл — более громкий и зловещий вариант того гудения, которое я слышал в мире мёртвых.
Я рискнул оглянуться через плечо. Ангелы направлялись в противоположную от нас сторону. Бо́льшая часть орды была уничтожена, и ангелы неспешно, поодиночке уничтожали последних пытающихся дать дёру. Похоже, мы были единственными, кто бежал в этом направлении и, видимо, именно по этой причине мы ещё оставались на ногах. Тем не менее, беглецов оставалось всё меньше и когда с ними будет покончено, ангелы примутся и за нас.
Бегство казалось не слишком надёжным вариантом, и я начал срочно искать какое-нибудь укрытие. Мы находились на юге долины, на краю заболоченной области, в которой Замогилень поручал нам собирать смертельно опасных креветко-лягушек для своего Рокового Пруда. Что более важно, там находились сотни зеленовато-коричневых, полных застойной воды, водоёмов, упрятанных под нависающими колючими сорняками и деформированными деревьями. Я нырнул в ближайший из них и мысленно добавил болотную слизь в длиннющий список веществ, которыми уже была измазана моя мантия.
Я протёр глаза от ряски, и скорчился меж искривлённых корней болотного дерева. Из этой позиции я мог наблюдать за происходящим через узкую щель в листве. Сзади раздался всплеск, и Мерил со священником разделили со мной одно убежище.
— Тру́сы, — прошептал святоша, — ГОСПОДЬ призывает детей своих пресвятым сиянием, а вы прячетесь в болоте!
— На себя посмотри, — мрачно пробормотал я.
Последний из оставшихся зомби — я узнал в нём Теда, парня из охраны, который любил вырывать особенно красочные страницы из непристойных журнальчиков, и продавать их за конюшней — помедлил и был немедленно пожран лучом. Затем ангелы развернулись и ещё раз прошлись строем через долину. Зелёное сияние неоднократно проходило рядом с нашим убежищем, и каждый раз мы заныривали поглубже в болото. Наконец, последний из ангелов улетел, и мы оказались в относительной безопасности.
Было ясно, что на ангелов эти существа походили только внешностью. К их действиям больше подошло бы название «Стиратели». Ну или «Сволочи». Стиратели собрались в середине долины — лишь редкие осколки чёрных камней сейчас указывали, что раньше тут гордо высилась крепость Замогильня. Самым пугающим было то, что они не показывали никаких эмоций — ни злорадства, ни гордости, ничего. С военной чёткостью они собрались в квадрат и исчезли. Без вспышки света или ещё чего — просто прекратили существовать.
После этого густая, практически ощутимая тишина опустилась на Серогиблую долину, гораздо более заметная, чем привычный гам прислужников и вопли пытаемых приключенцев. Я осторожно выбрался из болота, пронзительно хлюпая ботинками, и смотря в пустоту, вытряс из кармана удобно устроившееся там лягушачье семейство.
— Они же будут в порядке, да? — спросила Мерил, выжимая волосы, — Просто снова возродятся, как обычно?
— Тел-то больше у них нет, — заметил я, осматривая долину. — И вообще, что-то мне подсказывает, что после такой смерти возврата нет.
Она печально кивнула, обхватив себя за плечи. По мере того, как проходил наш испуг, на нас обрушивалась волна одиночества. Мерил с интересом посматривала на меня, пока я уныло обозревал окружающий нас ландшафт.
— Почему ты не дал себя схватить?
— Что?
— Ты же был так увлечён идеей самоубийства, постоянно искал способ снова умереть. Я ожидала, что ты рванёшь к ним со всех ног и дашь себя прикончить. — Она смущенно улыбнулась. — Я рада, что ты передумал.
Я уставился на неё. Затем двинул себя по лбу, да так, что глаза подпрыгнули в глазницах.
— Вот ДЕРЬМО!
Я врезал по лбу ещё пару раз и запрыгал на месте от досады.
— ДЕРЬМО! ДЕРЬМО! ДЕРЬМООО!
Затем я побежал по равнине, размахивая тем, что осталось от моих рук.
— А НУ ВЕРНИТЕСЬ, СВОЛОЧИ! — орал я. — Вы кое-что проглядели! Смотрите-ка! Я ТУТ! НЕЖИТЬ БЕГАЕТ НА ВОЛЕ! Да отвалите!
Последние слова относились к Мерил и священнику, которые схватили меня под мышки, и побежали к выходу из долины.
— Я ЗДЕСЬ И Я БОЛЬШОЙ СОЧНЫЙ ТОЛСТЫЙ И ВСЁ ЕЩЁ НЕСТЁРТЫЙ ВЕРНИТЕСЬ И СОТРИТЕ МЕНЯ НЕДОУМКИ СОТРИТЕ МЕНЯ СОТРИТЕ МЕНЯ СОТРИТЕ МЕНЯАААА...

Следующая глава >

Mogworld — 1.4

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

< Предыдущая глава

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Вот так я стал мёртвым прислужником лорда-некроманта Замогильня. И после трёх месяцев бесплодных попыток, так и не обрёл заслуженного упокоения.
Даже религия ничем не могла мне помочь. Уже две недели я тратил свой обеденный перерыв на то, чтобы обратиться в новую веру, а вечерами меня вновь соскребали со двора перед главной башней. Я пробовал вступить к Новым Реформистам, Малым Сомнамбулам, Превеликим Педантам, Последователям Астродыни, Служителям Туполичинки, Поклонникам Меньшего из Двух Желудей, Шогготам, Шлюхопутам, Рубайлам и Мерзавцистам. И я бы не побрезговал даже Последователями Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди, если бы сделанный мною оптовый заказ палтусового масла не потерялся где-то в дороге.
Но всё бесполезно: какие бы идиотские песнопения или мистические пляски я бы не устраивал после смерти, ничто из этого ангелов — или кем бы они там ни были — не тронуло, и не помешало вновь и вновь отбрасывать меня в царство живых, подобно шарику для пинг-понга. Спустя две недели, я полностью разочаровался в придуманной мною схеме. Богов явно было не одурачить такими молниеносными переходами от одного вероисповедания к другому, да и я устал от бесконечных напоминаний Мерил сохранять хороший настрой и не распускать по своему общежитию ужасающий запах благовоний и разлагающихся жертвенных животных.
Я всё никак не мог понять Мерил. Она тратила почти всё свободное время, дабы завоевать моё внимание. Первое время меня даже забавляла возможность того, что она запала на меня — как и нескольких наших общих знакомцев, к их огромному развлечению — но когда она не была занята сборкой моих частей тела в единое целое, всё о чём мы болтали, исчерпывалось темами Борригарда и того, как много я помню про своё фамильное древо. После того, как в одной из подобных бесед мне пришлось битый час вспоминать клички всех свиней нашей семьи, я начал избегать её, за исключением моментов, когда нам приходилось встречаться при исполнении того, что мы шутливо звали «караульной службой».
В одном, должен признать, она была права: служба у Замогильня была по-настоящему лёгкой и хорошо оплачиваемой. «Караульная служба» обычно подразумевала под собой сидение в какой-либо комнате или коридоре, болтовню и настольные игры с другими «караульными». Не было никакой необходимости в настоящих патрулях. По крепости было рассеяно такое количество мертвецов, что любые нарушители наткнулись бы на охрану через пару шагов — хотя, сомневаюсь, чтобы им удалось пройти эту пару шагов.
Проникновения, тем не менее, случались нередко. Очень скоро я понял, зачем Замогильню столько охраны. Складывалось ощущение, что людей, занятых в приключенческой промышленности, тянуло к крепости словно мотыльков на пламя — и с таким же результатом. Мечники, лучники, маги и воры — все типы приключенцев были замечены нами, и никто не мог превзойти нас числом, тем более, что мы и не могли умереть. К тому же, я обнаружил, что магическое обращение в нежить придало заклятьям большую силу — теперь мои огненные стрелы фактически превращали врагов в живые факелы, а не просто обеспечивали роскошный загар.
Но меня всё больше интересовали причины такого количества приключенцев, пытающихся осадить крепость. Каждую неделю через наши подземелья проходило больше странствующих наёмников и охотников за головами, чем я видел за всю свою пред-немёртвую жизнь. Мы пропустили через ловушку с вращающимися ножами такое количество людей, что хватило бы заселить три среднего размера деревни, но их количество не уменьшалось.
— Есть очень много людей, стремящихся выведать мои секреты, — поведал мне Замогилень, когда я поднял эту тему как-то утром, во время его ежедневных обходов. — Похоже, они считают, что посылать этих дураков на смерть гораздо менее проблематично, чем, скажем, отвалить мне кучу денег.
Замогилень оказался на удивление хорошим работодателем. Он повидал множество других некромантов и тёмных властелинов, что правили своими прислужниками при помощи кнута и железного кулака, а потом, когда наступал критический момент, заканчивали свою жизнь одинокими и расчленёнными. Он держал свои обещания. Небольшие музыкальные выступления проходили чётко по расписанию и были довольно приятны, даже несмотря на то, что странствующие театральные труппы, как правило, выступали с выпученными от ужаса глазами. И нам действительно было позволено оставлять себе всё, что мы могли унести из разграбленных деревень. Конечно, это редко бывало что-то более ценное, нежели несколько охапок картофеля или чудом уцелевшая овца, но мы не держали на него зла, ведь он был таким внимательным. Один раз я невзначай заметил, что трудно бросать заключённых в яму с крысами и при этом избегать укусов самому: уже на следующий день около ямы лежал прочный противокрысиный костюм. За прошедшие три месяца мне было не на что жаловаться, кроме, собственно, самого факта моего существования.
Утром того дня, когда начались серьёзные неприятности, мы с Мерил стояли караул в офисе Замогильня. Он сидел за своим огромным столом (с необходимым количеством вырезанных на нём гротескных черепов и демонических лиц) и разгребал счета от последнего набега на деревню. Мерил стояла у двери, а я опираясь на посох, торчал у окна.
— Всадники приближаются, — заметил я, завидев поднимающиеся над горизонтом клубы пыли.
Замогилень поднял на меня взгляд.
— Во что одеты?
— Кожаные штаны, патронташи — это определённо приключенцы, — отрапортовал я. Вероятность того, что человек является приключенцем, прямо пропорциональна количеству выставленной им напоказ плоти. (Разве что за исключением магов — в их случае, она прямо пропорциональна ширине их рукавов.)
Замогилень подошёл взглянуть.
— Хм. Группка побольше, чем обычно.
Он негромко усмехнулся — не своим хорошо поставленным громыхающим хохотом, а тихим зловещим смешком, использующимся для менее официальных случаев.
— Эти дураки вскоре познают, что не стоит шутить с лордом Замогильнем.
Он хлопнул по переговорной трубке, что торчала из потолка.
— Лучники! Огонь по своему усмотрению!
— Так точно, — пробренчала трубка.
Мы наблюдали за первым залпом огненных стрел, дождём просыпавшихся со стен крепости. Одна из лошадей внезапно пересмотрела своё решение о том, стоит ли мчаться галопом.
— Ну так что, — проговорил Замогилень, — Как у тебя дела, Джим? Больше никаких проблем с грызунами?
У Замогильня был дар хорошего менеджера — он всегда помнил имена своих прислужников, вне зависимости от того, сколь ужасен был их внешний вид.
— Ага, теперь всё в порядке. Но у нас всё ещё есть небольшие проблемы с телами.
— Высылайте пехоту, — прокричал он в другую трубку, прежде чем снова повернуться ко мне. — Да?
Толпа вооружённой топорами нежити выскочила из главных ворот, чтобы добить оставшихся в живых героев.
— Похоже, крысы не сгрызают жертв с достаточной скоростью, — продолжал я. — Они насыщаются раньше, чем положено, и в результате на дне ямы валяется куча полусгнивших останков.
— Ммм. Неплохой устрашающий фактор, однако.
Отрубленная рука пролетела за окном и отскочила от стекла с хлюпающим звуком.
— Возможно, но это уже доходит до смешного. Там скелетов скоро будет больше, чем крыс.
— Хм. Может, стоит на время прикрыть крысиную яму.
На ногах сейчас оставался лишь один из приключенцев — он кружил перед воротами, одной рукой отбиваясь от наседающих на него мертвецов, а другой пытаясь потушить горящую бороду.
— Я думаю, не стоит — я имею в виду, это ведь по-настоящему эффективное пыточно-расчленительно-убивательное устройство. Я просто думал, что мы могли бы приобрести пару-другую лодочных крюков, да вытащить часть тел, и скажем, насадить их на колья в саду, на радость воронам.
Он похлопал меня по плечу.
— А это хорошая мысль, Джим. У садовников есть несколько... эээ, как ты их там назвал? Кривые острые штуковины на концах шестов, которыми обрезают листья на деревьях? Вы бы могли использовать их.
Последний воин уже скрылся из виду, и судя по тому, как опускались топоры и взмывали в воздух липкие мокрые внутренности, это можно было назвать решительной победой. Замогилень потёр руки друг об друга и отвернулся от окна.
— Что ж, было весело. А теперь снова за работу.
— Лорд Замогилень! — раздался вопль из переговорной трубки с ярлыком «Внутренний двор».
— Слушаю, Фрэнк?
— Здесь ещё один, господин. Вор. Когда мы отвлеклись, он пробрался во двор. Но всё в порядке. Эдвард как раз прыгал с башни, и приземлился прямо на него.
— Он жив?
— Конечно же, нет.
— Я про вора.
— А. Да. Слегка потрёпан. В крысиную яму его?
Замогилень перевёл взгляд на меня. Я помотал головой.
— Нет... Приведите его сюда, я что-то давно уже ни над кем не глумился.
Мы отодвинули стол в сторону, и передвинули трон, чтобы он гордо высился посередине комнаты. Затем раскатали узкий кроваво-красный ковёр, протянувшийся от двери до подножья трона. Замогилень надел свой шлем-череп, который он приберегал для посетителей, а Мерил и я натянули шлемы прихвостней и встали по бокам, держа в руках копья.
Все наши приготовления, однако, оказались напрасны, так как вор был без сознания, когда Фрэнк втащил его на ковёр. Если воины распознаются по торчащим телесам, а маги — по рукавам, то вора легко узнать по любви к чёрному. Данный субъект, к примеру, носил чёрную рубашку с открытым воротом, чёрные рейтузы, чёрные башмаки, чёрную шапку и громадные иссиня-чёрные синяки там, где его угораздило попасть под конечности падающего Эдварда.
Он был невысоким, худощавым мужчиной, с телосложением присущим акробату, что вполне характерно для большинства воровской братии. Фрэнк отвесил ему пинка, перекатив его на спину. То, что я увидел, меня озадачило.
Что-то в его внешности нашло отклик в моей памяти. Он носил маленькую чёрную масочку, которая скрывала его черты примерно в той же степени, что и очки, и совершенно не закрывала глупейшим образом выглядевшие усики, такие тоненькие, что казались нарисованными. Я мог бы поклясться, что видел его раньше.
— Приведите его в чувство, — приказал Замогилень, переводя свои интонации на угрожающий рык. Фрэнк повиновался, сплюнув ядовито-зелёную массу на лицо вора и разнообразив тем самым унылую чёрную гамму его наряда.
— Ааааргх! — вор пробудился с подозрительной быстротой.
— Кто послал тебя сюда? — вопросил Замогилень, постукивая кончиками пальцев.
— Скользкий Джон нем как рыба, Замогилень! — Вор явно возгордился тем фактом, что кто-то счёл его достаточно важным для допроса. — Пытай Скользкого Джона сколько хочешь — Скользкий Джон не предаёт своих клиентов!
— Отправьте его в дробилку, — изрёк скучающим тоном Замогилень.
— Эй-эй-эй! — быстро добавил Скользкий Джон, — Дайте Скользкому Джону закончить. Джон никогда не предаёт клиентов в свои рабочие часы, но в любое другое время Скользкий Джон — вольная птица и никому ничего не обязан!
Повисла длинная пауза.
— Это было Магическое Сопротивление из Лоледе-Града. Они хотят заполучить твой некромантский гримуар.
Замогилень удостоил нас одним из своих лучших раскатисто-безумных смехов. Я одобрительно качнул шлемом.
— Магическое Сопротивление знает мои условия! Если они хотят моих знаний, пусть докажут это золотом! Никто не справится с Замогильнем силой!
— Да, Скользкий Джон так им и сказал, — пробормотал вор. Теперь я был абсолютно уверен, что уже встречал его. Эта мысль неотвязно реяла в моём мозгу, как особенно настойчивый и гнусный стервятник.
— Ты действительно думал, что сможешь перехитрить меня? — прогрохотал Замогилень, возвращаясь к теме.
— Проскользнуть через мои непобедимые легионы нежити?" — он указал на нас с Мерил — именно такие знаки внимания и делали его таким отличным работодателем. — Многие искатели приключений пытались совершить подобное, но ты самый ничтожный из них.
— Ну, если ты хотел обидеть Скользкого Джона, поздравляю с успешно выполненной миссией, — недостаточно тихо проворчал вор.
— Швырните это сопливое ничтожество в Кислотный Фонтан, — распорядился Замогилень.
— Его сейчас чистят, — быстро прошептал я ему на ухо.
— Постойте, — добавил Замогилень, даже не сбившись с темпа. — Лучше-ка бросьте его в подземелье. Грядущая ужасная смерть будет ещё более мучительной, если дать ему время поразмыслить о том, что его ждёт.
— Вы не против, если я заскочу и... поговорю с ним, после моей смены? — спросил я после того, как Скользкого Джона отволокли по коридору. — Хочу кое-что у него узнать.
— А, да. Допроси его, — понимающе усмехнулся Замогилень. — Только не убивай — с кислотой будет гораздо забавнее. Видел, какие у них выражения лиц, когда уровень кислоты доходит до паха?

Следующая глава >

Вернуться к прологу

Mogworld — 1.3

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

 

< Предыдущая глава

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Внутри башни атмосфера стояла вполне компанейская. Поднимаясь по ступеням, я ненадолго останавливался на каждом из этажей и осматривался. Повсюду сидели зомби-прихвостни, кто на соломенных матрасах, кто на расстеленных листах мешковины, на которых им никогда не придётся поспать; они болтали, смеялись, перешучивались и вообще, забыли о всех проблемах, преследовавших их в жизни. От нечего делать, я пытался высмотреть кого-нибудь из своих односклепников, но один разложившийся труп довольно тяжело отличить от другого.
Я остановился на лестничной площадке, чтобы посмотреть как несколько зомби выделывают коленца в кантри-стиле перед усердно бездельничающими прихвостнями в уголке зала. Видел их широкие улыбки — тревожно широкие в случае с безлицыми парнями — и уже практически решил присоединиться к ним. Но, помотав головой, я избавился от подобной мысли. Такая жизнь не для меня. Такая смерть не для меня. Такая нежизнь — чем бы она ни была, не для меня. Я продолжил свой подъём по ступеням.
Башня была по-настоящему высокой, так что пока я достиг самой верхушки, солнце уже село, и поднявшись по последним ступеням, я очутился прямиком на ночном, пронизывающем ветру. Я обратил внимание, что ни холод, ни столь долгий подъём не вызывали у нового, неживого меня, ни капли дискомфорта, а подпитываемые магией светящиеся глаза прозревали всё до самого края горизонта. Радости, однако, мне это не приносило.
За прошедшие пятьдесят лет мои взгляды серьёзным образом переменились. Возможно, то было влияние моей жуткой смерти, или видения загробной жизни, а может того, что я видел все страны мира, проносящиеся у меня под ногами, но взглянув на свою жизнь, так сказать, со стороны, я понял сколь жалкой она была. Теперь же мне выпал шанс прожить ещё одну жалкую жизнь в куда менее функциональном теле, и без каких-либо видимых улучшений. Так что я пришёл к решению, что пора с этим покончить. Моя жизнь не выдержала испытания в полевых условиях. Оставлю всё это какому-нибудь другому придурку.
Я ступил на парапет и печально поглядел вниз, с самой вершины башни. Далеко внизу, во дворе подо мной всё ещё толпились в очереди остатки прихвостней. Отсюда они казались крохотными, искалеченными, дурно-пахнущими муравьями. Я пренебрежительно фыркнул. Озираясь с такой верхотуры, легко ощутить в себе некое превосходство. Может, потому некроманты и пытаются всегда захватить власть над миром.
Сегодня была ночь полнолуния, и даже унылый пейзаж Серогиблой долины стал казаться прекрасным, когда ночное светило лениво закатывалось за горизонт. Блики, предвещающие рассвет, придавали небу особый, восхитительный оттенок. Ещё несколько секунд я впитывал эту картину, а затем спрыгнул вниз, прежде, чем смог бы передумать.
Вторая моя смерть была до ужаса похожа на первую. По пути вниз, моё тело с отвратительным хрустом врезалось в каменную горгулью и кувырками помчалось к фонтанирующему костями финалу на камнях в самом низу. Моя благодарная душа тут же выскочила из тела, подобно воздуху, выдуваемому из кузнечных мехов.
С этого момента, однако, что-то пошло не так. Ни великолепного света, ни чувства потягивания ввысь не появилось. Я по-прежнему стоял на земле, прямо над своим искорёженным трупом, в мире без какого-либо звука или цвета. В мире живых, прихвостни, неосязаемые словно дым, уже мчались в мою сторону, дабы проверить, сколь сильно пострадало моё тело, а вселенная всё никак не предпринимала попыток отправить меня в лучший мир. Я даже пару раз подпрыгнул, но, увы, оставался прикован к земле.
Меня озарила мысль, заставившая сжаться мой астральный желудок. Похоже, священник был прав — будучи воскрешён чёрной магией, я стал недостойным грешником в глазах того волшебного золотого сияния, которое с радостью приняло меня ранее.
Очевидно, я был изгнан с небес и обречён бродить по земле в виде проклятой души — стонущей, гремящей цепями и выбрасывающей из шкафов посуду — того типа, что до дрожи в коленях пугает всяких неудачников, которым потом никто всерьёз не поверит.
— Ну ладно, — вслух произнёс я; голос мой казался искажённым и несколько приглушённым, как если бы я очутился под водой. — Я принимаю и такую судьбу.
Внезапно я осознал, что меня окружают какие-то силуэты. Они определённо являлись частью призрачного пейзажа, поскольку зомби из царства живых преспокойно ковыляли сквозь них. Это были ангелы, но ничуть не схожие с теми золотыми, что препровождали меня во время моего краткого первого визита в загробное существование. Кожа их имела белый оттенок, одеты они были в свободно ниспадающие белые мантии, сверкающие удивительным блеском, а крылья представляли собой не слишком большие треугольнички, торчащие прямо из их спин. Как и ранее встреченные мною ангелы, эти не имели лиц — но в отличие от золотых, от них не исходило ощущения доброты и любви. Восьмёрка этих белых ангелов сжала меня в тугое кольцо, и стояла, уставившись вниз, словно ожидая моих действий. Высоко в небе, я видел несчётные мириады похожих существ, что мчались сквозь серые облака на запредельных скоростях — каждый сосредоточен на некоем жизненно важном поручении.
— Привет! — поздоровался я, внезапно ощутив приступ страха.
На самом пределе слышимости я слышал странный звук, похожий на высокотональное бормотание на некоем непостижимом языке. Сперва я думал, что он исходит от ангелов, однако немного погодя осознал, что бормотание проникает в мой мозг, напрочь минуя такие обыденные вещи, как уши. Ангелы не двигались, и в то же время приближались в мою сторону, ослепительно и непрерывно светясь. Испуганный до смерти, я практически врос в землю.
Синхронно, как один, они подняли свои руки, взметнув развевающиеся рукава, и указали на моё распростёртое тело. К тому времени, его уже грузили на тачку два насвистывающих весёленькую мелодию упыря. Ещё некоторое время я пытался понять, чего хотят ангелы, пока не почувствовал, что меня начало тянуть в сторону тела.
— Эээ, нет, всё в порядке, — сказал я, разводя руками.
— Я покончил с ним, можете забрать его себе, если хотите... — мой голос потонул во внезапном порыве астрального ветра, а притяжение усилилось, сбив меня с ног. Я дико пытался за что-нибудь зацепиться, но астральная реальность оказалась настолько же иллюзорной, насколько и выглядела. Ангелы, недвижимые и не испытывающие никакой жалости, просто наблюдали как меня уносит обратно, в мир живых.
В течение нескольких часов жуткой паники я был заключён в ловушке отсутствия каких-либо чувств посреди кромешной темноты. Затем зрение внезапно вернулось, благодаря Мерил, осторожно вставившей одно из моих глазных яблок обратно в глазницу. Я тут же нашёл ему подходящее применение и осмотрел место, где находился. В любой из нормальных роковых крепостей подобную комнату называли бы «стойлом». В этой же, она исполняла роль лазарета. Если здесь когда-то и содержали лошадей, то сейчас они сбежали, были украдены или же съедены.
Я был распластан — по крайней мере, часть меня — на деревянном верстаке, усыпанном громадным количеством устрашающе выглядящих медицинских инструментов. От меня осталось куда меньше, чем я мог припомнить. Да и то, что осталось, было скручено в не слишком приятные взгляду формы. Вероятно, мне стоило бы быть благодарным за то, что я больше не чувствую боли, но настроение не слишком располагало для благодарностей.
— Ну что ж, это был довольно глупый поступок с твоей стороны, как считаешь? — спросила у меня Мерил, вворачивая глаз во вторую глазницу.
— Ай-ею-йа-йе-уе, — отозвался я.
— Погоди-ка.
Она с щелчком вправила мою нижнюю челюсть на место.
— Вот теперь говори.
— Почему я не умер?
Её неизменная улыбка стала ещё немного шире.
— Ты и так мёртв.
— Мёртв, да не слишком.
Она хихикнула.
— Потрясающе. Я вышью эту фразу на одежде. Тебе тоже стоит её записать. Если когда-нибудь напишешь книгу, она станет отличным слоганом для обложки.
Она взяла в руки одну из моих ног и резким движением ввернула её, пока кость не вошла на место с выбивающим слёзы хрустом.
— Ай! — воскликнул я.
— Больно?
— Нет, но должно бы.
— Ну разве он не изумителен? Я про Замогильня. Он совсем не такой, как все эти ленивые некроманты, создающие зомби, которые разваливаются от первой же подножки. Если уж он воскрешает мертвецов, то они ОСТАЮТСЯ воскрешёнными.
Я слегка сомневался на этот счёт. Перед глазами до сих пор стояли образы этих ангелоподобных созданий, и те явно не были делом рук Замогильня — конечно, их облик тоже был насквозь пропитан драматизмом и претенциозностью, но в их случае всё было немного иначе. Нет, здесь явно происходит нечто подозрительное. Однако, я был не в настроении размышлять дальше, поскольку на мне и так висел здоровенный груз отчаяния.
— Когда я умер, это заставило меня кое-что осознать, — начал рассказывать я, покуда Мерил продолжать собирать меня воедино, словно головоломку из подгнившей плоти.
— Меня окружали глупые, заносчивые, ожиревшие люди, да и сам мир неоднократно доставлял мне неприятности с его дождями, ураганами и крутыми склонами, по одному из которых мне каждый раз приходилось брести, возвращаясь из школы. Но никому не приходится терпеть подобные мучения вечно. Вы просто умираете, и всё вокруг сжимается в абсолютное ничто, а вы вдруг задаётесь вопросом, почему раньше это имело хоть какое-то значение. Вы, наконец, обретаете покой. А ты сейчас говоришь мне, что меня лишили всего этого, лишили навсегда. И что же, я по-твоему должен чувствовать?
— Дай себе немного времени, — раздался откуда-то сбоку голос. Я скосил в сторону звука глаза — одну из немногих частей тела, которой я сейчас мог пошевелить — так далеко, насколько мог и увидал ещё одного сильно искалеченного мертвеца, лежащего на соседнем верстаке, а следом за ним и ещё одного на следующем верстаке.
— Мы все прошли через это, сынок.
— Что с тобой случилось? — поинтересовался я.
— Спрыгнул с башни, как и ты. Как и все здесь.
Я всегда считал себя человеком особого сорта, из тех, кто не следует за всякими модными тенденциями, и потому его заявление меня слегка задело.
— И как часто люди совершают подобное?
— Да всё время, — весело отозвалась Мерил. — У некоторых людей на самом деле возникают проблемы с принятием того факта, что они больше не могут умереть.
Откуда-то сзади меня раздался громкий ЩЁЛК, и вернувшиеся чувства распространились по моему туловищу подобно бриллиантовому дождю.
— Ну, вот и твой позвоночничек. Попробуй сесть, и я проверю твои рефлексы.
— Эй, долго вы там ещё? — спросила одна из куч плоти. — Я попал сюда раньше этого парня...
— Заткнись! — огрызнулась Мерил, сверкнув в его сторону жутким оскалом, прежде чем повернуться ко мне и вновь принять любезный вид. — Вас будут собирать в порядке значимости.
— Я — новый личный помощник Замогильня! — запротестовал он.
— Я хотела сказать, в зависимости от тяжести повреждений.
— У меня бедренные кости торчат сквозь лёгкие!
Она проигнорировала его протесты. Мои нервы постепенно вернулись к прежнему, слегка онемевшему, состоянию. Я сел, свесив ноги вниз, в то время как Мерил приготовила небольшое зубило, которым стала задумчиво водить по моему колену.
Впервые за прошедшее время мне удалось внимательно рассмотреть Мерил. Как я уже заметил ранее, она была на пару лет младше меня, ну, по крайней мере, когда ещё была жива. Её волосы были рыжими и удивительно пышными для зомби; они были собраны в две жизнерадостно торчащих косички. Одета она была в довольно откровенного вида кожаную жилетку, столь популярную среди воительниц, которым в детстве уделяли слишком мало внимания. Однако, под ней она носила простенькое коричневого цвета платье, что на мой взгляд, портило весь изначальный замысел. Пока я её рассматривал, Мерил взялась за зубило покрепче и с размаху вогнала его мне под левую коленку.
— Ты случайно не видела поблизости священника? — полюбопытствовал я, ожидая пока она закончит. — Высокий старик, с таким лицом, будто запил крапиву уксусом?
— Ну, таким образом можно описать довольно много моих знакомых, — отвечала она, внимательно разглядывая мои колени. Внезапно, моя правая нога дёрнулась вперёд. — Вот теперь порядочек.
— Этот ещё всё время ноет про то, что все мы — прислужники дьявола, а он сама праведность.
— Правда, забавно, как все эти штуки с воскрешением влияют на священников?
— Так ты видела его?
Она указала на верстак слева от меня.
— Вон он, там.
Его колени были закинуты за плечи, а половина рёбер торчала из спины наружу, но лицо узнавалось безошибочно, и глаза он закатывал при проклятьях всё в той же манере.
— Эй, — привлёк я его внимание, постучав костяшками пальцев по его лбу. Он перевёл свой взор на меня — истекающая из него ненависть ощущалась почти физически. — Я сейчас обдумываю некоторые возможности и хотел бы кое о чём тебя спросить.
— Спрашивай, невежественный демон, — мужественно пробулькал он, несмотря на явные неудобства.
— Угу. Мне интересно, как много времени отнимает это ваше спасение чрез религию. Потому что я пытался умереть, но ничего не вышло, и мне почему-то кажется, что так оно и будет, покуда я остаюсь язычником.
Буквально мгновение он выглядел удивлённым, затем во взгляде загорелся триумф истинного евангелиста.
— Путь к становлению  Последователем Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди тернист, но стоит того, — отвечал он, с тяжким придыханием проповедника. — После крещения палтусовым маслом, тебе придётся выучить наизусть Восемьсот Нравоучений Пресвятейшего брата Рэндольфа Непостижимого. Только потом, да ещё после того, как ты пробежишь Священную Сотню Лиг с привязанными к твоей спине Каменными Скрижалями Благословенной Грыжи...
На меня снизошло озарение.
— Ты спрыгнул с башни? — прервал я его речь.
— Уже дважды я погиб ранее предназначенного мне времени, — сказал он, с блестящими от восторга глазами. — И уже дважды, я был возвращён ГОСПОДОМ назад, для продолжения своего великого труда. Ангелы его явились мне, когда душа моя уже собиралась отлететь в мир иной. Числом их было восемь, и не имели они лиц, и пришли они с тем, чтобы возвернуть меня в мир живых.
— Весь-ма-зна-ко-мо, — вставил в разговор труп, которым в данный момент занималась Мерил. Она спешно возвращала его в обычную форму, с заметно меньшей нежностью, чем до этого меня.
Моё настроение рухнуло ниже некуда. Насколько я мог понять, в мире мёртвых со священником произошло абсолютно то же самое, что и со мной. Видимо, Последователи Церкви Седьмого Дня Пришествия Пресвятой Изгороди шли по ложному пути. Однако, ко мне пришла идея, которая просто-таки призывала поэкспериментировать.
— В этой крепости есть библиотека, где можно почитать о религиях?
— Слушай, — любезно проговорила Мерил. — Почему бы тебе не прекратить поиски способа умереть и не начать просто жить?
Фраза казалась хорошо отрепетированной. Наверное, сегодня она использовала её уже не на одном пациенте.
— Пардон?
— Люди, спрыгнувшие с башни, всё продолжают поступать сюда, и все они слишком заняты нытьём на тему невозможности умереть, вместо того, чтобы оглянуться и осознать, сколь невероятное чудо с ними произошло. Сюда порой приходят люди, у которых мётлы вместо ног и кухонные полотенца на месте лиц, и у всех них гораздо лучшее отношение ко всему случившемуся. Мне кажется, такое поведение недостойно истинного борригардца.
Она оторвалась от работы и взглянула на меня с видом, который, наверное, казался ей внушительным, затем снова продолжила месить чьи-то мозги, как тесто.
— Тебя оживили! Ты снова жив и можешь испытать всё, что не успел в прошлой жизни!
— Я мёртв! — упёр я руки в бока. — Я — зомби! От меня воняет, а половина туловища просто не работает!
— Считай, что жизнь бросает тебе вызов. Делает всё немного более интересным.
Она взглянула на меня с жалостью во взоре.
— Слушай. Дай несмерти шанс, хорошо? Работа у Замогильня лёгкая и хорошо оплачиваемая. Поработай пару недель, и я просто уверена, что ты будешь встречать каждый новый день с улыбкой на лице.
Не в первый, и определённо не в последний раз, я пожалел, что меня не может хорошенько стошнить.
— Ладно.
— Сделаешь это ради меня?
— Могу и ради тебя, мне всё равно.
— Ну тогда можешь идти. Я дам тебе знать, если твой нос вдруг объявится.

Следующая глава >

Вернуться к прологу 

Mogworld — 1.2

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

 

< Предыдущая глава

ГЛАВА ВТОРАЯ

Приказ Замогильня «выдвинуться к роковой крепости» был выполнен нами, за неимением лучшего слова, творчески, так как у каждого из зомби был свой неповторимый метод перемещения. Однако, мы быстро учились: к концу первой ночи мне и другим парням, сохранившим обе ноги, удалось полностью избавиться от трупного окоченения. Да и те, у кого не хватало конечностей, в итоге смогли выдерживать неплохой темп, используя лишь собственные зубы и бёдра. Изо всех сил сохраняя маршевую скорость, орда Замогильня шаталась из стороны в сторону, шла гуськом, ползла, волочилась и чуть ли не прогрызалась сквозь земли округа Плодозём.
Именно так, согласно одному из мертвецов, когда-то называлась эта местность, и именно это название можно было прочитать на старых дорожных указателях. Тем не менее, с тех пор, как мы оставили сей бренный мир, сельская местность претерпела множество изменений. Более новые знаки гласили, что местность вокруг носит имя «Серогиблая долина», и это название шло ей намного больше. День был хмурым и мрачным, ночь же безумно промозглой и тёмной. Казалось, на землю опустилась серая туча, и распластавшись, подобно гигантской жирной жабе, наотрез отказывалась убираться прочь.
Крестьяне, мимо которых нам доводилось проходить на своём пути в роковую крепость, похоже, тоже не шибко-то верили в то, что на этой земле удастся взрастить какие-либо плоды. Они выходили из своих убогих лачуг, выстраивались вдоль дороги и, с отвисшими от изумления челюстями, глазели на нас из-под тяжёлых надбровий. Все они выглядели худосочными и бледнокожими из-за питания, состоявшего в большей части своей из картошки и капусты. В общем, всё местное население, от мала до велика, идеально подходило для вступления в такое формирование как «разъярённая-толпа-с-вилами-и-горящими-факелами».
Мне удалось довольно приятно побеседовать с одним из парней понаходчивей, который сновал вдоль нашей колонны и пытался продавать булочки с корицей. Именно от него я узнал, что моя родина, королевство Борригард, было атаковано и завоёвано соседствующим королевством Пиллок сорок лет назад. Меня это не слишком огорчило — патриотом я никогда не был. Честно говоря, когда наш король, в рамках ежемесячного «выезда» по стране, проносился в своей громыхающей карете через нашу ферму, я почти всегда оказывался среди ребятни, что бежала вслед и кидалась гнилыми персиками.
И всё же, благодаря этой информации можно было оценить, как долго я был мёртв. Ко времени моей трагической и скоропостижной гибели, я был практически уверен, что шаткий мир между Пиллоком и Борригардом вот-вот рухнет и приведёт к новому столкновению. Между королевскими семьями с давних пор существовала жестокая кровная вражда. Судя по всему, в молодости оба короля были соседями по комнате в общежитии университета Крутикозёл. Там же меж ними несколько раз вспыхивали инциденты — вроде поедания соседской еды или привода в комнату девушек поздней ночью. Как бы то ни было, ко времени моей смерти, по моим подсчётам, до новой крупной заварушки оставалось не более десятка лет. Таким образом, выходило, что я пролежал в могиле что-то около полувека, прежде чем явился Замогилень и нарушил мой вечный сон.
Спустя четыре дня нашего марша, мы поднялись на вершину последнего холма, и над равниной разнёсся хорошо узнаваемый голос Замогильня.
— Смотрите! — вопил он. Мы с трудом завершили подъём и взглянули в указанном направлении.
Перед нами раскинулась широкая долина. Раньше мне казалось, что вся окружающая нас страна одинаково мрачна и неприветлива, но по сравнению с этим местом она была похожа на Царство Радостных Пушистых Зайчиков. За исключением маслянистой листвы возле небольшого декоративного болотца цвета древнего салата, тут не было ни клочка растительности. Сама земля в долине была серой и потрескавшейся, как будто из неё высосали всю жизнь. Пейзаж рассекался надвое извилистой рекой, с водой нездорового зелёно-коричневого цвета, а в небе висела громадная чёрная туча, закручивающаяся в спираль над единственным строением в долине, которое нависало над рекой, словно страдающий недержанием титан.
Роковая крепость Замогильня выглядела именно так, как и положено любой роковой крепости; спереди большой оскалившийся череп, а сверху —  как гигантское ядовитое насекомое. Обсидиановые жилы шли вперемешку с чёрным блестящим мрамором. Чёрные трубы и дымоходы, что были в случайном порядке рассеяны по чёрной крыше и стенам, периодически изрыгали декоративные вспышки чёрного пламени. Самая высокая башня (чёрная), тут же привлекшая моё внимание, являла собой великолепное тридцатиметровое строение, украшенное ужасающе безобразными чёрными горгульями, специально привезёнными из стран с высоким количеством самоубийств.
— Ооооооох, — пронеслось по орде нежити.
— Шикарно, — ни к кому не обращаясь, громко произнёс я, когда мы начали осторожно спускаться по петляющей тропинке в сердце долины.
— Это отвратительно, — откликнулся идущий рядом со мной. — Это оскорбление Господа нашего.
Я взглянул на него и узнал такой-чертовски-знакомый воротничок. Я вздохнул.
— Знаешь, никто не заставляет тебя идти дальше.
— Умолкни, ядовитая отрыжка Роковой Змеи!, — проревел он, уклоняясь от темы. — Ты — прислужник зла. Оскорбление Божьей воли, труп, оживлённый чёрной магией, коей не должен вкушать человек.
— Вкушать?
— Именно.
— Эй. Ты такое же оскорбление Божьей Воли, как и я. Наши задницы оживлены одной и той же магией.
— Ты ошибаешься. Я был возвращён к жизни по велению ГОСПОДА, ибо он желал, чтобы я продолжил свои добрые дела с его именем на устах.
Он высокомерно уставился на меня, задрав подбородок и предоставив великолепный обзор своих ноздрей.
— А ты демон в человеческом обличье, сладкоголосый искуситель, склоняющий праведников отступиться от ГОСПОДА.
— Слушай, я ничего не имею против твоего ГОСПОДА, — запротестовал я. — Но что-то я не видел, чтобы он примчался нам на помощь, когда этот упырь впереди возвращал нас к жизни.
— Вы не были достойны даров его!, — рявкнул он, в его голосе промелькнула нотка фанатизма. Он заграбастал моё лицо одной рукой, чем практически сбил меня с ног. — Изыди, демон! Оставь эту жалкую измученную душу!
Я вырвался из его захвата. Похоже, он взял у реальности продолжительный отпуск — и этот его выбор начинал казаться мне всё более заманчивым.
Мы добрались до внешней крепостной стены, и решётка, закрывающая проход скользнула вверх, словно выдвижные клыки в пасти гигантской черепообразной арки. Орда немедля рассеялась по двору, где были установлены два маленьких стола. За обоими сидело по бронированному прихвостню Замогильня — рядом с каждым лежали стопки формуляров о приёме в орду. По центру стоял третий прихвостень — им была молоденькая девушка-зомби, которая умерла, когда ей не исполнилось и 20 лет, к груди она прижимала планшетку. Замогилень коротко кивнул ей, затем растворился в тенях.
— Итак! — воскликнула девушка, её голос был достаточно высоким и громким, чтобы заставить личинок в моих ушах отчаянно извиваться. — Добро пожаловать в Серогиблую Долину, и на своё новое место работы, в роли одного из прихвостней лорда Замогильня! Меня зовут Мерил, и я здешний офицер по хозяйству. Если у вас возникнут какие-то проблемы, или просто захочется поболтать, мои двери всегда открыты для вас!
Довольно большое количество присутствующих мертвяков обменялось растерянными взглядами.
— Теперь о деле — большинство из вас отныне будут задействованы в роли охранников и обслуживающего персонала, однако есть несколько вакансий на должности управленцев среднего и высшего звена. Их мы выберем после того, как получим полный список ваших имён и выясним вашу личную квалификацию. Но не стоит волноваться, в Серогиблой долине найдётся местечко даже для абсолютно не имеющих квалификации и для наиболее подвергшихся разложению зомби!
Соседний со мной торс благодарно пробулькал что-то из обрубка шеи.
— Что ж, нам предстоит зарегистрировать много народу, — продолжала она, — поэтому будьте так добры, встаньте в две очереди. Все владеющие магией — маги, жрецы, священники, призыватели и прочие — вам в левую очередь. Все остальные в правую. Если вы не уверены, в какую очередь вам нужно — встаньте в правую.
Толпа начала с ворчанием делиться на две очереди. Я обратил внимание, что надоедавший мне священник расположился аккурат передо мной. Я похлопал его по плечу.
— Ты можешь отправиться восвояси в любой момент, — прошептал я, — Тут же явное царство зла и всё такое.
— Я не уйду.
— И почему же?
— Теперь я вижу, в чём заключалась святая миссия, порученная мне ГОСПОДОМ, — процедил он сквозь зубы. — Я разрушу это пристанище греха изнутри.
— Ну, хотя бы дай мне время освоиться, — мрачно пробормотал я, теряя интерес к беседе. Он немного попялился на меня, стараясь скукожить лицо в гримасу максимального презрения. Затем обратил взгляд куда-то вглубь себя и начал говорить на каком-то сухо звучащем, забытом языке.
Было ясно, что дальнейшие попытки общения бессмысленны, и я воспользовался моментом, дабы занять его место в очереди. Дело шло быстро, и совсем скоро подошёл мой черёд. Я сделал шаг вперёд.
— Имя? — спросил волосатый субъект за столом, в весьма внушительном шипастом шлеме.
— Джим... — начал я, но затем моя подгнившая память меня подвела. — Джим какой-то.
— Джеймс Смит, — проговорил офицер, записывая.
— Род занятий при жизни?
— Обучающийся маг.
— А, студент. Планировал стать наёмником, или что-то более мирное?
— Более мирное, я думаю.
Он кивнул.
— Хорошо. Похоже, все остальные на этом кладбище были наёмниками, так что мы теперь по самые уши в них. Должно быть, немало войн тут было. А нам очень нужен повар. Все люди-охранники уже несколько месяцев питаются одними консервированными бобами. Умеешь готовить?
— Бывало, подрабатывал в баре... — рискнул я. Он вычеркнул что-то из лежащей перед ним анкеты, и я почувствововал лёгкое сожаление.
— Насколько продвинулся в изучении магии?
— Не особо. Огненные стрелы — и только.
— Что ж, для молодого, набирающегося опыта трупа нет ничего лучше, чем хорошая рабочая практика. Ты будешь в охране. Тебе надо будет ходить по крепости и убивать приключенцев.
— Только приключенцев?
— Всех, кто тут не работает, но по большей части приключенцев, да, — ответил он, не поднимая взгляда от записей.
Я оглянулся на забитый двор.
— Вам действительно нужно так много зомби просто для защиты от приключенцев?
На этот раз он оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на меня. Из-за шлема было трудно сказать наверняка, но мне показалось, что выражение лица у него было довольно странным.
— Назовём это дополнительными предосторожностями, — заметил он с ощутимым сарказмом. — В любом случае, это непыльная работёнка, быстро освоишься. Теперь я должен задать тебе несколько вопросов, в рамках нашей программы равных возможностей. Родная страна?
— Борригард, — сказал я.
— Новый Пиллок, — записал он.
— О, так ты борригардец? — встряла в разговор офицер по хозяйству Мерил, которая бродила по двору, надзирая за процессом. — Я тоже из Борригарда! Ты погиб во время войны с Пиллоком?
— Э, нет. Раньше, я думаю. Из-за свары между учебными заведениями.
На её лице появилось выражение заинтересованности.
— Борригардец, живший до вторжения? И родители тоже борригардцы?
— Да, в десятом поколении, — осторожно ответил я, пытаясь понять, к чему она клонит. — Моя семья не любила путешествовать.
Её глаза засветились. Точнее, её глаза всегда светились, тем тусклым жёлтым светом, присущим некромантии. Но сейчас она уставилась на меня, как оголодавший человек на бутерброд с сыром. Она положила руку на плечо сидящего офицера, и посмотрела в мою анкету.
— Охрана, значит? Хорошо. Отправь его в мою команду. Рада буду поработать с вами, мистер... Смит.
Затем она удалилась по своим делам, оставив нас с офицером озадаченными.
— И что это было? — спросил он, как будто ожидая от меня ответа.
— Кхм-кхм, — отозвалась невероятно длинная очередь.
— А, верно, продолжаем приём. — Он указал на ближайший проём, ведущий в крепость. — Тебе в главную башню, это третий поворот направо. Затем вверх по лестнице, пока не найдёшь себе свободное спальное место. Добро пожаловать на борт, буду рад работать вместе и так далее. Следующий!

Следующая глава >

Вернуться к прологу 

Mogworld — 1.1

Бен 'Ятзи' Крошоу

MOGWORLD

"Mogworld — дебютный фэнтезийный роман от иконы мира видеоигр Бена "Ятзи" Крошоу (Zero Punctuation), написанный в лучших традициях Терри Пратчета и Дугласа Адамса и тесно переплётенный с миром видеоигр — главный герой, по сути является лишь незначительным персонажем ММОРПГ."
Купить данное произведение можно на Озоне, Амазоне, почитать тут или погуглить самому ;)

Перевод выполнен: Alex_ReD, KotBasil

 

< Предыдущая глава

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Всё началось с мягкого потягивания, которое быстро усиливалось. Свет куда-то исчез. Мир вновь быстро приближался в мою сторону, гигантский пирог с кремом, что вселенная швырнула в моё лицо, сделав жертвой весьма жестокого розыгрыша. Я пытался хоть за что-нибудь зацепиться своими астральными пальцами, отчаянно хватался за всё подряд, за что-нибудь, что бы помогло мне не возвращаться назад...
Но всё тщетно. Вселенная отклонила все возражения, и моя душа вернулась в тело с ощущением удара под дых.
Я выпрямился и сел, или по крайней мере, попытался это сделать; мой лоб тут же встретился с чем-то твёрдым и деревянным, и голова моя рухнула назад с громким треском. Горсть пыли в моих лёгких помешала моим попыткам выругаться, и я провёл несколько поучительных минут, заходясь в приступах кашля и хватаясь за голову. Я успел заметить, что большая часть моих волос пропала, а передвинув руки чуть вниз, нащупал впавшие щеки на осунувшемся лице.
Хорошо, подумал я. Только без паники. Я сделаю глубокий вдох — по крайней мере, попытаюсь — досчитаю до десяти, обдумаю сложившуюся ситуацию и буду сохранять спокойствие.
— Я умер, — напомнил я себе, беззвучно произнося слова. — Ну и ладно. С любым могло случиться. Я бы даже сказал, с каждым. И вот теперь вернулся из мёртвых. Так на что мне жаловаться-то? Я в гробу. Логично —  туда кладут мёртвых людей. Все правильно. Пам-парам. Воздуха тут нет. Пум-пурум. Да и кому нужен воздух. Лям-пам-пам. По-видимому, не мне. Похоже, моё тело тут уже долго лежит. Кто бы мог подумать.
Рокочущий звук донёсся из недр земли, и я заткнулся. Гроб начало яростно трясти. Я почувствовал, как семейка пауков, поселившихся в моих лёгких, стала отчаянно карабкаться наружу.
— И, похоже, тут у нас землетрясение намечается. Пим-пириААААРГХВЫПУСТИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!
Гвозди были старыми и выдернулись почти без сопротивления, но что-то тяжёлое удерживало крышку гроба на месте. Я толкал, пока дерево гроба и мои конечности не стали скрипеть одинаково оглушающе, и наконец почувствовав, что тяжесть с крышки сползла, немедля вывалился наружу.
Свет болезненно ударил по моим отвыкшим от него глазам. Обычный, скучный свет факела, а не божественное сияние, о котором я помнил. Я проморгался от розовых «зайчиков» и выкашлял что-то весьма похожее на ком паутины.
Я находился в склепе. Это имело смысл — в конце концов, я был мёртв. Вдоль стен находились ниши, в которых располагались гробы, такие же потрёпанные временем, как и мой. Факелы на стенах были зажжены совсем недавно, а на покрытом толстым слоем пыли полу виднелись свежие следы.
Справа от меня раздался какой-то стук. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть как гроб, стоящий прямо над моим, раскрылся, и из него выпал скелет.
— Кхак! — пролетел он мимо меня. — Кхаккхакх кхакх! — Затем он развалился на части.
Я попытался отползти от него подальше, когда склеп потряс новый толчок. При этом немалая часть штукатурки и камня отделилась от потолка примерно сантиметров на десять, и вниз просыпался дождь из красноватой пыли.
— Да что за чертовщина здесь творится?! — попытался произнести я, но мои лёгкие по-прежнему были набиты пылью и вышло что-то более близкое к «Дышшзчвхыщщн ззстррыс?!»
Однако, это всё же привело к нужному результату. Из-за угла соседнего туннеля выглянула сероватая голова. Это был труп, его лицо было бледным и усеянным шрамами, остекленевший глаз свисал вдоль восковой щеки. Его тело, вне всяких сомнений, уже давным-давно было мертво, но кажется, забыло сообщить об этом мозгу.
— О, привет! — произнёс он голосом, звучащим так, будто глотка его была полна гравия. — Случайно не знаешь, что здесь происходит?
— Нет! — Я выкашлял остатки пыли, но голос мой оставался грубым и скрипучим, как у него. — Нет, я не в курсе, что происходит! Я умер! Я ожидал, что вообще всё перестанет происходить!
— Ну, мы просто очнулись здесь и никто не знает, почему. — Он протянул мне руку и помог подняться на ноги. — Я смотрю, тебе повезло.
— Повезло?!
— Четыре конечности. Оба глаза. Сочувствую по поводу носа. Но ты ещё не видел, в каком состоянии остальные.
Я ощупывал треугольную дыру, оказавшуюся там, где раньше был мой нос, когда склеп содрогнулся ещё раз. Со звуком, вызывавшим в сознании образ спаривающихся каменных големов, дальняя стена сложилась внутрь, и часть пола развалилась окончательно. Скелет, который все еще пытался подняться, упал в образовавшуюся пропасть с душераздирающим «кхакк», за ним полетели остатки моего гроба и, наверное, остатки моего носа.
— Лучше бы нам выбираться отсюда... — проговорил мой новый друг. Я кивнул, сделал шаг вперёд и тут же плашмя рухнул прямо лицом в пол. Это бы могло стать причиной серьёзного увечья для кого-то, имеющего нос, но, к счастью, я и тут опередил события.
— Извини, — он вновь помог мне подняться. — Ты плоховато держишься на ногах. Надо быть настоящим оптимистом, чтобы рассчитывать очнуться после смерти бодреньким и готовым к действиям.
— Ну да. Надо быть ну очень большим оптимистом, чтобы вообще рассчитывать очнуться.
— Эй, не надо срывать на мне свою злость. Я просто пытаюсь помочь.
В частности, он пытался помочь мне сбежать от того, что было причиной всего этого грохота, а также от продолжающего неуклонно рассыпаться пола. Сигналы от старого и давно не использовавшегося мозга испытывали явные проблемы с долгим спуском по позвоночнику к моим конечностям. Я осторожно брёл по подземным покоям, оперевшись на плечо моего коллеги и, шаг за шагом, чувствительность потихоньку возвращалась к моим ногам и суставам. Раздумья медленно приводили меня ко всё более чёткому и ясному пониманию сложившейся ситуации и вызывали всё больший дискомфорт: я был мёртв. Нет, я был жив, но в то же время и мёртв. Я превратился в нежить. Мой текущий биологический статус был чертовски противоречивым.
Я уже видел зомби раньше. В деревушке, близ фермы нашей семьи, стояла башня некроманта, и мы нередко видели, как рабы-нежить, пошатываясь, бродят по рыночной площади. В торговые дни, мы с другими детьми частенько бросались в них кусочками хлеба, чтобы посмотреть, как за ними будут летать стаи голодных чаек. Позже, уже в колледже, мистер Вечноветр постоянно использовал нежить в качестве своих помощников, а старшекурсники устраивали новичкам ритуал посвящения, заключавшийся в том, чтобы украсть из учительской камень управления нежитью и заставить мертвецов танцевать у шеста школьного флагштока. Я вспомнил, насколько забавными виделись нам их движения — казалось, будто их суставы держались на каких-то резинках. Теперь же я просто хотел знать, как они умудрялись так ловко передвигаться.
Однако, овладение тонкостями контроля над телом пришлось отложить до лучших времён, ибо пол продолжал рассыпаться прямо на глазах. Мы проковыляли через очередной сводчатый проход за мгновение до того, как он треснул и очутились на широком перекрестии разных коридоров, рядом с подножием крутой, уходящей наверх лестницы. Лунный свет призывно лился на нас с небес, но в нашем нынешнем положении подняться по лестнице было ничуть не легче, чем покорить северный склон горы Душегубки. Несколько моих сотоварищей-мертвяков толпились вокруг и ждали, пока кто-нибудь решится принять на себя командование.
— Вот, нашёл ещё одного, — произнёс мой спаситель, покачав меня из стороны в сторону.
— О-ох... — ответила ему лысеющая женщина без рук. — Взгляните-ка на этого везунчика — все конечности на месте.
— И его кожа почти не отслаивается, — сказал мужчина, на черепе которого не было лица.
— Ааа иихээ оо уххаа, — добавил ещё один мертвец без нижней челюсти.
— Спорим, у него ещё и встаёт, — проворчал обветшалый старый труп, нездоровые склонности которого, похоже, сохранились и в смерти.
— Ых-ых-уух! — и он изобразил неприличное движение.
В целом у нас набралось шесть полноценных тел, разделённых меж десятью разными индивидуумами. В мусорном контейнере на бойне и то не всегда можно увидеть такое количество костей и сухожилий, какое оказалось выставлено на всеобщее обозрение здесь. При этом каждый из нас щеголял в дорогом костюме для похорон, выцветшем и истлевшем с течением времени. В общем, видок у нас был, словно после взрыва на званом ужине высшего общества.
Впервые за прошедшее время, мне удалось внимательно изучить свой внешний вид. Я был одет во что-то, что когда-то, вероятно, было повседневной мантией мага, сшитой из бежевой ткани в таком стиле, который обслуживающему похоронное бюро портному наверняка показался мистическим и слегка вычурным. Время, однако, мантию не пощадило. Оба моих локтя торчали наружу. Нитки по всему наряду разошлись и теперь стыдливо свисали вдоль моего туловища. К тому же, весь шик одеяния был безнадёжно испорчен каким-то безрассудным человеком, прорезавшим вдоль спины гигантскую дыру, от шеи и до самой задницы.
Внезапно по подземным залам эхом разнёсся особенно громкий звук рушащегося потолка, а пол под ногами вновь затрясло. Это заставило меня и соседствующую нежить осознать, что мы до сих пор не в безопасности. Кусок соседней стены со скрежетом завалился в пропасть, забрав с собою всё, что оставалось от моей могилы, и оттуда теперь вздымалось огромное облако пыли.
Наполовину ослепнув и стойко борясь с желанием прилечь и погрузиться обратно в сон, я прохромал к лестнице, упал на живот и начал дико размахивать локтями и коленями, в импровизированной попытке вскарабкаться наверх.
— Смотрите, у него достаточно сил, чтобы взобраться на лестницу! — прокомментировал происходящее безликий мужчина, изо всех сил пытаясь следовать за мной.
— Господи, напрасно жизнь даётся молодым, верно?! — произнесла безрукая женщина.
Возможно, и парень без нижней челюсти тоже хотел что-то добавить, но земля разверзлась под ним и поглотила его с языко-трепещущим воплем ужаса.
Потрясающе, насколько быстро неминуемая опасность помогает избавиться от трупного окоченения. Я развил недурную скорость и был уже на полпути к свежему воздуху. В подобном состоянии меня вполне могли счесть здоровым, до тех пор, пока не попросили бы сделать что-нибудь сложное, например, пожать кому-то руку или сесть на стул. Грохот, тем временем, превратился в неудержимый рёв, лестница начала сдвигаться под моими руками и ногами, а сверху градом сыпались мелкие осколки камня. Затем к веселью решил присоединиться камушек побольше — он ухнул вниз по ступеням, но пролетел надо мной и с мокрым звуком впечатался в кого-то, о ком у меня не было времени беспокоиться.
Будучи самыми дееспособными из присутствующих оживших кошмаров, я и парень, что нашёл меня, первыми выбрались-таки наверх. Мои конечности по инерции продолжали месить воздух ещё несколько секунд — затем я в изнеможении рухнул на мёртвую траву. Ещё нескольким мертвякам повезло выбраться наружу, прежде чем из входа в склеп раздался последний кашляющий звук, и потолок обвалился.
— Погоди секунду, я знаю это место, — сказал нам безликий, которому удалось выбраться третьим. — Это кладбище рядом с фермой Уитбэри. В округе Плодозём.
Я знал об этом округе, но сам тут никогда не бывал. Ходили нехорошие слухи о местных фермерах и о том, что они любят проделывать с домашними животными и наивными путниками. Всё же, насколько я помню, Плодозём не считался тёмным и зловещим местом, где из самой почвы в воздух сочится ощутимая эссенция самого ужасного зла, но такие вещи легко упустить, когда пытаешься защитить свои личные регионы от местного не слишком-то закомплексованного крестьянства.
Склеп, из которого мы выбрались, стоял в центре обширного кладбища, вольготно раскинувшегося во все стороны — флот гробниц, рассекающих море пожухлой травы. Местность была довольно холмистая, окруженная тёмным сосновым лесом, откуда периодически доносились рычание хищников и резко обрывающиеся вопли их добычи.
Почва подо мной снова начала дрожать. Чёрт побери, подумал я. Что, даже минутки спокойной дать нельзя? Я отпрыгнул как раз в тот момент, когда мёртвая трава поддалась, и из земли высунулась рука зомби, как ботва какого-то ну очень странного растения. Рука некоторое время пыталась уцепиться за воздух, и я непроизвольно издал короткий вопль ужаса. Впрочем, после этого, я быстро пришёл в себя, и мы с моими новоприобретёнными знакомыми помогли руке и её владельцу выбраться наружу.
— Благодарю, — сказал он, присоединяя руку к телу. — Почему я жив?
Этот вопрос интересовал всех обитателей кладбища, которые один за другим вылезали на поверхность. Вдруг я понял, что именно это и вызвало землетрясение — трупы так плотно лежали в склепах, что их одновременное пробуждение послужило причиной массового смещения почвы. Ну и здоровенные зелёные кристаллы тоже могли сыграть свою роль.
Кристаллы располагались на сооружённых на скорую руку металлических подставках, тонких и ненадёжных, но достаточно высоких, чтобы возвышаться над деревьями. Подставки стояли через равные интервалы по всему периметру кладбища. Кусок кристалла, сидящий на вершине каждой башни, скорее всего был магическим — если судить по свечению и потрескивающим вокруг него молниям. Пока мы разглядывали их, кристаллы, похоже, получили некий сигнал: на мгновение возник огромный круг зелёного магического свечения, который отделился от кристаллов и улетел в небо, наподобие кольца дыма.
— Это была некромантия, — подумал я вслух.
— Какой сюрприз! — иронически высказался кто-то.
— Я понимаю, это довольно очевидно. Но всё же ничего подобного я не видел. Некромантия обычно не работает на кристаллах. Там обычно кровавые жертвоприношения и всё такое.
Я задумчиво постучал по подбородку, почувствовал оголившуюся кость, и вернулся к изучению своего теперешнего состояния. Мои руки были сплошь кожа да кости — местами только кости — а плоть обесцветилась до болезненного серо-зелёного оттенка. Ни один из ногтей на пальцах не был короче двух сантиметров. Ногти же на ногах торчали сквозь хлипкие носки моих тряпочных ботинок. С несчастным видом я расстегнул свою мантию и пробежался скрюченной рукой вдоль груди и живота. По моему торсу пролегал глубокий косой шрам, скреплённый воедино проржавевшими металлическими скобами. Ну, по крайней мере, мои нервы наконец стали просыпаться от векового сна, и всё тело как будто кололи сотни невидимых иголок.
— Как насчёт... осмотреться на местности? — спросил зомби, который отыскал меня в склепе. Теперь, когда землетрясение прекратилось, все свежеожившие бесцельно шатались по кладбищу.
— Нет, — ответил ему я, сложив руки на груди с неприятным треском. — Я и с места не двинусь, пока кто-то не придёт и объяснит мне, что за чертовщина здесь творится. И это должно быть хорошее объяснение, с многочисленными извинениями.
Наш разговор неожиданно был прерван громовым раскатом мощного всплеска магической энергии, и в полуметре от нас из-под земли выросла стена пламени, полностью перекрывающая проход. Вслед за ней стали появляться всё новые и новые огненные стены — они образовывали собою эдакий зигзаг, который потихоньку начал двигаться в нашу сторону.
Как стимул, и это подойдет, подумал я. Я мгновенно оказался на ногах, и вновь оказался вынужден куда-то бежать. По периметру кладбища разгоралось всё больше пламенных преград, и, чтобы избежать их, нежити скоро пришлось собраться у выхода с кладбища в отчаянно толкающуюся перед массивными железными воротами толпу. Некоторые пытались разбежаться в других направлениях, но были тут же отброшены назад точными вспышками пламени. Похоже, нас сгоняли в стадо.
— Что происходит?! — в который раз за сегодня сказал я.
— Это знак для праведников, — произнёс рядом со мной мертвец, уставившийся в какую-то точку немного выше и левее себя. — Нас воскресили ради Судного Дня.
Слишком поздно я обратил внимание на его мантию, подозрительно похожую на рясу, и на воротничок. Маги, даже если они всего лишь студенты, предпочитают не иметь дел со священниками. Священники — мастера использовать магию для исцеления ран, а маги же в первую очередь используют её для обратных целей. Однако, религия представлялась сейчас наилучшим местом для поиска разгадки к происходящему, хотя бы потому, что все эти события действительно имели слегка апокалиптический привкус.
— Судного дня?
Он свысока поглядел на меня, как это обычно делают священники, плотно сжав то, что осталось от его губ и с таким выражением лица, будто я только что помочился на его дочь.
— ГОСПОДЬ возвратил праведников к жизни, дабы узрели они Вознесение.
Я огляделся в поисках своих односклепников, но они смешались с толпой, а дойдя до определённой стадии разложения, все трупы начинают выглядеть одинаково.
— Э-э-э... — невнятно протянул я, косясь в сторону жуткого и бесполезного сейчас леса. — А разве Всемогущий Господь не говорил ничего о месте проведения Судного дня? Я имею в виду, может, мы должны его где-нибудь встретить или типа того?
Почти все ожившие теперь скопились у входных ворот. Пара-другая дальновидных зомби безуспешно пыталась открыть замок онемевшими пальцами, когда раздался колоссальной мощи взрыв, и им пришлось с ужасом отскочить прочь. В одно мгновение все зелёные кристаллы разрушились, заполонив воздух мельчайшими частичками мерцающего зелёного стекла. Сполохи молний разрезали ночное небо с грохотом столкнувшихся вселенных. Полусгнившие лохмотья, свисавшие с наших тел, затрепетали под яростными порывами ветра. Кто-то определённо пытался привлечь наше внимание.
— Началось... — воскликнул священник. — Я, наконец, встречусь со своим отцом небесным!
Он пнул меня по ноге.
— Не стой так близко, нечистый демон, и не оскверняй мою душу!
— Ай.
Громкий хохот разнёсся над кладбищем. То был оглушающий и безумный смех, который вряд ли услышишь от нормального человека. Такой тип безумного смеха даже полным психам приходится тренировать годами.
На верхушке кладбищенских ворот, широко расставив ноги, один кулак устремив к небесам, а вторым для равновесия уперевшись в ближайший столб, возвышался смеющийся силуэт. Вспышка молнии ударила в круг из горючего, без сомнения заготовленный заблаговременно, и скоро вокруг ворот полыхало кольцо пламени.
— Восстаньте, мои орды тьмы! — вскричал он, после чего вновь залился дьявольским смехом. Благодаря вспышкам огня, мне-таки удалось разглядеть его внешность. Он был очень высоким и худощавым, а цвет его кожи с головой выдавал того, кто поместил слишком много частиц своей души в неизмеримое количество нечистых колдовских артефактов. Он пытался скрыть свою худобу за плотно подбитым чёрным плащом и парой шипованных, размером с арбуз, наплечников. Впалое лицо скрывал богато украшенный обсидиановый шлем, вырезанный в слегка предсказуемой форме сердитого клыкастого черепа. В дополнение ко всему, он обращался с речами к кучке мертвецов. С таким же успехом он мог бы просто надеть пояс с гигантской надписью «НЕКРОМАНТ», выгравированной на пряжке.
— Восстаньте! — ещё раз прокричал он, вздымая свои руки. — Восстаньте, и присоединитесь к моей нечестивой орде!
Наконец, он обратил внимание, что мы не особенно-то рвёмся бежать в его сторону, а скорее просто наблюдаем, примерно так же, как хозяин зоопарка наблюдает за безумной мартышкой — с любопытством и готовностью мгновенно броситься прочь, если та начнёт бросаться дерьмом. На минуту воцарилась неловкая тишина, покуда кто-то стоящий сзади, и держащий подмышкой свою голову, не произнёс: — Что это ещё за сморчок?
— Ты — Бог? — спросил кто-то ещё.
Некромант, определённо, не был готов к подобным вопросам, но надо отдать ему должное, быстро пришёл в себя.
— Возможно, и так! — ответил он, сверкнув обаятельной улыбкой. — Я ваш господин, безусловно! А в будущем и властитель мира!
Он тянул слово «мира» до тех пор, пока гром своим раскатом не поставил в его речи восклицательный знак.
— Вперёд, мои мёртвые прихвостни! Мы отправляемся в мою крепость тьмы!
Нежить обменялась недоуменными взглядами, большинство из них были направлены на религиозно настроенного автора предыдущего вопроса, которого явно выбрали представителем всей нашей компашки. Это был бирюзового цвета парень без ушей и с кучками могильной пыли на плечах.
— А мы должны?
На этот раз навыки импровизации подвели некроманта. Его руки вытянулись вдоль туловища, и когда он заговорил, нотки безумия испарились из его голоса.
— В общем... да, я хочу сказать, что вы мои ожившие слуги. Я поднял вас из могил. Вы обязаны делать всё, что я говорю.
В голосе чётко проскальзывало некоторое сомнение в своих словах. Он вновь вытянул руки, горизонтально удерживая свой шишковатый чёрный посох: — Ибо слово моё — закон для вас, повелеваю вам — идите!
— Слово твоё — жалкий лепет проклятой души, змеиное отродье, — прорычал мёртвый священник.
— Шагом марш!
В глазах некроманта мелькнула искорка паники, словно он только осознал, что по собственной прихоти вдруг оказался в центре капризной, неостановимой армии зомби, и раскрыл им, что он источник их несчастий.
— Марш! Шагом...прыжками, вверх-вниз...слегка пританцовывая...хм...
Посох нервно подрагивал в его руках.
— У вас осталась свобода воли, верно?
— Вроде того, — буркнул ему в ответ наш представитель.
— У них осталась свобода воли! — окликнул некромант троицу мужчин в чёрной, усеянной шипами броне, которые вместе с четвёркой лошадей, старались держаться чуть поодаль. — Как, чёрт подери, у них могла остаться свобода воли?!
— Я даже не знаю, что и сказать, лорд Замогилень, — откликнулся один из солдат. Из-за бессмысленно огромного шлема, его голос эхом разнёсся по округе. — Это вы проводили ритуал.
Замогилень звучно хлопнул себя по лицу раскрытой ладонью.
— Это я проводил ритуал. Рам-пам-пам-парам. Парам-пам-пам. Я пришёл сюда, чтобы призвать орду. Какого чёрта мне теперь делать с кучкой вонючих... свободолюбцев?
— Почему бы вам просто не попросить нас присоединиться к вашей орде? — ответила на его вопрос надменная леди без рук. — Как обычно и делают вежливые и порядочные люди.
— В самом деле? Если я попрошу? Конедвор, не мог бы ты, пожалуйста, потушить этот огонь, а то, чувствую, у меня скоро ботинки загорятся...
— Может мы и согласимся, — кивнул наш представитель, когда мужики в доспехах начали топтаться по угасающему кольцу пламени. — Я хочу сказать, никто из нас раньше не был членом орды нежити, и мы можем быть заинтересованы в том, чтобы испытать что-то новенькое.
— Вряд ли мы найдём себе другое занятие — мы же теперь мешки гниющего мяса и костей, с которыми никто, кроме самых завзятых извращенцев, и переспать не захочет, — заметил дряхлый труп (который по-прежнему держался своих недостойных привычек).
Замогилень задумчиво постучал ладонью по своему посоху.
— Вы хотите стать частью моей орды?
Мертвяки, стоявшие поближе к представителю, и взявшие на себя роль старших членов нашего мертвецкого сообщества, собрались посовещаться. В течение пары минут, все взгляды были устремлены на этот кружок согнувшейся и бормочущей нечисти. Кто-то выдвинул одно предложение, ещё кто-то поддержал его и совещание было закончено. Наш представитель прокашлялся и задал вопрос: — Сколько заплатишь?
— Заплачу? — неприятным голосом переспросил Замогилень. — Почему это я должен что-то платить?
Над толпой пронёсся единогласный стон, и многие из мертвецов побрели прочь, потеряв ко всей этой белиберде любой интерес.
— Но... стоп, стоп, стоп, погодите, погодите, не уходите, — запричитал некромант, взмахивая руками, чтобы не растерять свою аудиторию. — Я имел в виду совсем другое... зачем мне вам платить? Зачем вам могут понадобиться деньги?
Безрукая уже раскрыла рот для ответа, но его не последовало. Замогилень продолжал.
— Вам не нужна еда, не нужно воды. Вы не нуждаетесь во сне, и потому вам не нужно крыши над головой, не надо тратить денег, чтобы снять жильё. Вы никогда не почувствуете усталости, а потому не надо платить за извозчика и прочую чушь. Что ещё?
— Проститутки? — вставил Конедвор, облокотившись на надгробие.
— Ну, как сказал тот старец, они должны быть либо слепыми, либо иметь ну очень странные и постыдные увлечения. Мне кажется, что вы вряд ли найдёте какое-либо применение заработанным деньгам.
— То, что у нас нет необходимости в деньгах, вовсе не означает, что они нам не нужны, — заявил наш представитель. — Мы могли бы пожертвовать их на благотворительность. Организовать фонд в поддержку наших живых родственников. Начать коллекционировать раритеты. Сходить в оперный театр.
— Вас бы в него не пустили...
— Это был просто пример. Мы могли бы сходить на пантомиму, или какое другое малобюджетное представление. Смысл тут в том, что никто не нанимает армию бесплатно. Если бы так делали, вся экономика обрушилаcь бы.
Толпа снова стала разбредаться, услышав слово «экономика» и автоматически заскучав, так что Замогильню пришлось быстренько напрячь мозги.
— Хорошо, вот что я вам скажу. Как насчёт... доли в прибылях?
Разбредание остановилось. Толпа превратилась в одно большое внимательное ухо.
— Присоединяйтесь к моей орде, и каждый раз, когда мы будем набегать на город или деревню, вы можете оставить с собой всё, что награбите, минус небольшой процент... Нет! Стойте! Вернитесь! Без отчислений, никаких отчислений! Может, совсем маленьк... Ладно, ладно, всё ваше! Плюс бесплатное проживание в моей роковой крепости.
Среди мертвецов началось бурное обсуждение. Я выжидал решения большинства, так как в своё время повидал достаточно озлобленных толп, и знал, что будет наилучшим вариантом поведения.
— И обещаю каждый месяц водить вас на малобюджетное музыкальное представление.
Многие ожившие трупы согласно закивали. Представитель подсчитал голоса, и объявил результат: — Хорошо, мы согласны.
— Тогда вперёд, моя армия нежити! — воскликнул Замогилень, снова входя в раж и воздевая руки в воздух. — Мы отправляемся в мою крепость тьмы!

Следующая глава >

Вернуться к прологу